в отношении других сотрудников), принимает в штыки, частично осмеивает, а все его просьбы хоть раз его послушать и быть благоразумной, ею с презрением отвергаются: «Я вам не позволю со мной разговаривать, как с глупой и маленькой девчонкой. Смотрите, засужу за организацию травли в курилке, где вы специально собираетесь, чтобы меня обсудить со всех сторон, и подозреваю даже, что и не одетой. И плюс за создание препонов в реализации моей самостоятельности и за то, что вы ко мне не относитесь как к равно…му.. равной».
А после таких прямолинейный заявлений Валькирии, вон что себе надумавшей, принимать опыт недружественных нам цивилизаций, где внутренняя свобода подавляет собой все другие виды свобод, разве захочется шефу настаивать на чём-то ещё в её сторону. И единственное, что хочется и непременно знать шефу, весьма удручённому этим разговором с Валькирией, то это откуда у неё такие сведения конфиденциального характера об имевших место разговорах в курилке на её счёт.
Что заставляет шефа крепко призадуматься над тем, кто мог быть тем гадом и подлым лазутчиком, кто все эти интересные разговоры насчёт Валькирии подслушал, всего вероятней записал на диктофон и затем на не безвозмездной основе передал Валькирии, чтобы она знала в лицо и по голосу тех, кто на её счёт насмехался и позволял себе лишнее и то, что она никогда этому гаду не позволит делать с собой. А что подвигнуло этого предателя всего мужского я к этому предательству, то здесь тоже всё ясно – его желание остаться в глазах Валькирии одним из тех, кто заслуживает для себя внимания с её стороны. Все остальные будут немедленно Валькирией вычеркнуты из списков заслуживающих внимание людей.
И как небезосновательно ещё понимает шеф, то этот лазутчик и негодяй в прямом смысле этого наречения, – это определённо Альфредо, у него никогда на этом фронте борьбы за своё я ничего не выходило, вот он из-за своей мстительной зависти и решил всех тут для Валькирии отменить, – сам специально, в провокационных целях, вначале заводил разговор о Валькирии, – вах, какая сегодня Валькирия необычная, – а затем, как только все находящиеся в курилке сотрудники клевали на этого заброшенного им живца, то он и начинал подкидывать до чего же подлые и разжигающие внутренний огонь страсти идеи.
– М-да. – Чмокнув самопроизвольно и рефлекторно на это имя, облизнув свои губы, согласятся с этим коварным Альфредо практически все в курилке люди. – Валькирии – это свойственно. – Добавит самый неосторожный и впечатлённый встречами и работой с Валькирией сотрудник-стажёр.
Ну а Альфредо только этого и надо было. – Так вы, молодой человек, Санёк, смеете утверждать, что наша Валькирия и не наша в общем, а она ваша частность, как из ваших не прикрытых намёков на эти буквально близкие и партнёрские отношения, можно сделать такие веские предположения. – С высоты своего более высокого положения, уже не стажёра, а делопроизводителя третьей категории, Альфредо обращается к стажёру Саньку за разъяснением его,
