большинства. Веками создавалось то, что стало реальностью сегодняшнего дня. И, нравится она мне или нет, этой реальности безразлично. Я могу смириться и жить, как мне предписано. Могу, найдя предлог, сбежать или же стать сумасшедшим. Общество вправе решать, нормален ли человек. Но общество, кичащееся своей свободой, скольких, кто эту свободу искал, одело в смирительные рубахи и робу лагерей. И ничего изменить нельзя.
Я не хочу верить в то, что моя жизнь – это всего лишь ограниченное пространство свободы выбора возможности сосуществования среди себе подобных, где ложь сегодняшнего дня и есть та же грань конфликта и компромисса между мной, как частичкой общества, и обществом в границах дозволенного мне этим обществом. А может жизнь – это ложь дня завтрашнего. Новая ложь, где ты?
Ступень.
Блеск глаз, запах пота, щетиной заросшее лицо. Неужели это я? Паутина на потолке, рваные обои на стенах. Надо мной уже смеются те, кто недавно завидовал. Я знаю об этом, но сделать ничего не могу, да и не хочу. Зачем? Падение в никуда, торжество нищеты и отчаяния. Это вчера мне было страшно, когда я не понимал, что вырваться невозможно. Я уже почувствовал сладость падения, когда опускаешься все ниже и ниже, на самое дно, к таким же, кто ещё недавно были людьми. Я долго не верил, что это болото может засосать и меня. Я всегда считал себя сильным. Для меня не было ничего невозможного. Конечно, не все получалось скоро, но рано или поздно я все-таки добивался того, что хотел. Поиск верного решения задачи, стоящей наиболее остро, не был уж очень долгим. Как правило, я находил ответ, лишь только переставал задавать себе этот вопрос – что делать? Я не всегда хотел делать то, что могу, и не всегда делал. Часто, очень часто я считал себя умнее, чем есть. Как хочется думать о себе хорошо. Так было, но я ошибся. Наркотики… Они всё же сломали меня. Они ненавистны мне, но они стали моей жизнью, они стали частичкой меня самого. Это и моя не созданная семья, и мой ребенок, который не был рождён. Это мой мир, мой крохотный мир. Мир никому не нужный, мир боли, мир грязи, мир страха, мир смерти. Наркотики, отпустите же вы, отпустите. Отпустите или добейте. Я больше не хочу себя видеть, я не хочу знать, кем я стал. Мне не нужна эта правда. Я ненавижу вас, я ненавижу себя, я ненавижу жизнь, но я ещё жив. Жив, вопреки желанию жить. Смысл жизни – есть ли он? Что мог бы я сказать своему малышу, для чего прожил жизнь я, и зачем он появился на свет? Ничего. Разве, что рождение одного – это всегда старость и смерть другого. Людской круговорот. Не хочется ему лгать, будто я что-то знаю. Не подлость ли это – родить глупца, быв самому глупцом, бессмысленно живя. Никчемная жизнь никчемного человека. Но может, стоит жить для того, чтобы творить добро и дарить его людям. Но понятие добра нередко есть зло. Не зная, что есть моё добро, я на него не способен. А может, я сумасшедший, и моя жизнь – это всего лишь игра воображения, где я живу в поисках своей мечты. Ищу и не нахожу.
Игра – сколько же она длилась? Жестокая азартная игра. Игра, где менялись
