задумчиво прищурился и смотрел на неё теперь с недоверием, словно Мина держала в руке не тонкую ветку, а остро наточенный охотничий нож. Волк явно подозревал, что пока он спал, девчонка пыталась содрать с него шкуру.
Стыд перед запертым в темнице узником снова затопил девушку.
– Я… Я… – заикаясь, заговорила Мина и замолчала. Что могла она сказать? Я думала, ты сдох?
Он смотрел вопросительно, поблескивая янтарем желтых зрачков, и ждал ответа.
– С первым снегом! – не нашла ничего другого, что сказать, Мина и вытащила из кармана завернутую в бумагу булочку.
Она протянула руку вперед, но на полпути к волку в страхе замерла.
– «Что я творю? Сейчас он оторвет вместе с булкой и мою корявую конечность! – корила себя девушка. – Буду не только щербатая лицом, но еще и безрукая».
Она представила, как красавчик-стражник вышвыривает её за ворота и кричит ей вслед: «А нечего было совать их, куда не следует». А все жители замка, выстроившиеся на стенах, показывают в неё пальцами и смеются. Заманчивая перспектива, ничего не скажешь.
Но оборотень не бросался на ограждение, не рычал и не пугал. Он осторожно привстал на коленях и ме-е-едленно просунул руку сквозь прутья, ей навстречу. Это был экзамен на доверие.
За то время, что она работала тюремщицей, они привыкли друг к другу. Но разве доверяли?
Его рука зависла в воздухе. Чтобы опустить сверток в раскрытую ладонь оборотня, Мине нужно было сделать шаг вперед. Ей стало страшно, очень, очень страшно. Но он смотрел с вызовом и… В глазах зверя искрились смешинки? Пленник будто подтрунивал над девушкой.
– «Давай, трусливая человечка, покажи, как ты боишься меня», – говорил его взгляд.
– «Давай, глупая гусыня, – говорила себе Мина. – Не бойся. Просто отдай ему сверток. Почему вдруг сейчас тебя стала пугать возможная гибель? Ведь еще час назад ты добровольно хотела расстаться с жизнью».
Глаза в глаза. Её страх, его расслабленная веселость. Она шагнула. Он замер. И булочка с шорохом легла в лапу узника. Когда волк медленно потянул её к себе, Мина вздохнула с облегчением. Это был самый напряженный момент в её жизни! Так сильно её нервишки еще никогда не натягивали.
Оборотень обнюхал подарок, аккуратно развернул бумагу. Пышная сдоба была хитро закручена бантом, украшена несколькими крупными орехами и обильно посыпана сахарной пудрой. Он осторожно лизнул, сладко сощурился и от удовольствия заурчал.
– «Совсем на волка непохож», – подумала Мина.
Узник взял губами орешек и вкусно захрустел.
– «Скорее на кота… Да! На того облезлого, тощего котищу, который живет на конюшне».
Сейчас он действительно был больше похож на бездомного кота, ошивающегося на замковой помойке, чем на матерого зверя. Черный грязный колтун на голове, жуткая борода, почти сопревшая
