огня, воды, воздуха и земли не поделили власть… – тихо рассказывал мне лохматый слуга.
«Свободны, как же! – фыркнула я, подергав связанными руками. Но новости были интересными. – Вот так-так! – подумала я про себя. – Это точно не мой мир, а какая-то потусторонняя реальность, отличная от нашей. Потому что в моем мире Корнуолл находится в Англии! А огнедышащие ящеры существуют только в фильмах!»
Мое внимание привлек парящий в небе дракон. Несмотря на грозную силу, было в них какое-то изящество и невероятная красота, они летали в далеком поднебесье, словно недосягаемая мечта.
Огромный красный ящер, закладывая вираж, заходил на посадку. Все стоявшие на земле наблюдали за виртуозным полетом. Когда алый дракон, сделав последний взмах раскидистыми крыльями, приземлился в одной точке на все четыре лапы, окружающие зааплодировали мастерству наездника и крылатого летуна.
Всадник легко спрыгнул со спины дракона и, на ходу снимая шлем, направился к толпе драконьих погонщиков. Люди своими плечами закрыли от меня мужчину.
Среди рядов пленных ходил балахонистый дрищ: узкое, желтоватого оттенка болезненное лицо с тонкой козлиной бородкой, худое тело, облаченное в не очень чистую хламиду, в руках были дощечка и перо. Незнакомец по головам пересчитывал связанных крестьян. По злым раскосым глазам сразу становилось понятно – это недобрый человек, более того, подлый и безжалостный.
Взгляд кислой колючки, так окрестила я этого всем недовольного задохлика, остановился на большом, как гора, Бьерне, его коричневом килте и грязной мне, сидящей в тени великана. Возможно, чужака привлекла необычная одежда – джинсы и майка.
– Ты кто такой, отвечай? – кислый обратился ко мне, поджав губы.
– Он отпрыск одного даррийского всадника, – ответил за меня Бьерн.
– Сын? Родной?
– Не-а. Он это… от служанки прижит.
Тощий приблизился вплотную, возможно, он был близорук. Сощурив глаза, недокормленная колючка пристально рассматривала мое лицо, ей не верилось, что у какой-то прислуги может быть столь смазливый сынок. Хрящеватый нос приблизился, принюхиваясь. Что-то во мне не нравилось крысомордому.
– Невелика птица, – просвистел на ухо согнутый пополам козлобородый. Я и не подумала вставать. – Видать, его мать очень красива была, раз всадник на нее позарился. Вон сопляк какой смазливый.
Рядом с нами возникла величественная фигура. Всадник глянул мне в самую душу так, что я забыла, как дышать.
– Да не такой он уж и красивый, тощий и глаза… Злые, – закончил черноволосый драконьер, тот самый, что прилетел на алом драконе.
«Это у меня-то злые? – вспыхнула я, разом ощутив всю гамму неприязни.
Мне удалось рассмотреть вблизи грозного наездника. Ну, во-первых: традиционные голые колени и свистящий под килтом свежий воздух. С земли было видно, что исподнего на драконьере нет, чужак посверкивал обнаженными ляжками. Не ожидая от себя такой
