твою улыбку и знать, что ты улыбаешься для меня.
Хочу быть частью твоей жизни.
Перечитал и стало как-то стыдно. Сентиментальная чушь. Я бы смял и выкинул этот листок, но ты все равно не прочтешь, значит, можно не боятся быть нелепым.
***
– Что читаешь, Маккуин? – Раум ди Форкалонен перегнулся через ее плечо и неодобрительно хмыкнул, обнаружив в руках волчицы белый лист, испещренный еле заметными проколами.
Кари усмехнулась. А чего он ожидал?
– Письмо, – коротко ответила она.
Но когда босс настроен поболтать от него так просто не отделаешься.
– Вижу, что письмо. От кого?
Можно соврать, но Кари не сомневалась, что вся переписка сотрудников лаборатории “Ди Форкалонен мэджик девелопер” перлюстрируется. Если Рауму станет интересно, он все равно узнает, что было в письме. Даже дословно.
Проще сейчас утолить его любопытство.
– От жениха, – буркнула она, надеясь, что демон отвяжется. Но тот понимающе присвистнул.
– А-а-а… Малыш Маккензи. Я думал, ты его отшила.
– Почти. Мы договорились встретиться через год. Я обещала принюхаться к нему снова.
– Чистая благотворительность с твоей стороны, Маккуин. Ничего нового ты там не вынюхаешь.
Эти слова и особенно тон, каким они были сказаны, покоробили. Как будто Раум высмеивал кого-то из ее близких, а не надоедливого мальчишку, который почти насильно заставил Кари заключить помолвку.
– Посмотрим.
– Значит, вы обмениваетесь любовными весточками, голубочки?
Кари раздраженно выдохнула сквозь зубы и напомнила себе, что Раум – это Раум. Насмешки и пренебрежительный тон – способ спровоцировать собеседника. Сейчас демон специально злит ее, надеясь, что в запальчивости Кари скажет больше, чем собиралась. Причем делает это просто так, из любви к искусству.
Мальчишка, даром что старше Кари на восемь лет.
– Не обмениваемся. На прощание Чарльз обещал писать мне каждый день. Сначала я не верила, что он станет этим заниматься. Но три недели назад, когда я была в столице и зашла на почту, оказалось, что меня ждет целый ящик писем.
– И ты их забрала?
– Да. И дала адрес для пересылки новых, – она непроизвольно погладила край листа. – Знаешь, Чарльз специально выучил азбуку слепых, чтобы я могла прочесть. И он действительно пишет каждый день.
Раум присвистнул.
– Мило. А что пишет? Ноет, как ему одиноко?
– Нет, – Кари нахмурилась. Пренебрежение в голосе демона снова неприятно царапнуло. – В основном рассказывает о своей жизни. Делится мыслями, планами.
– Скукота, – демон зевнул. – Отвечать будешь?
– Нет.
Ответить, вступить в диалог означало дать Чарльзу обещание, а Кари не хотела обязательств. Но ей нравилось читать эти послания. Особенно те, что оборотень написал после
