не привыкла. Я даже не знаю, кто родился. Поначалу она брала у меня молоко, кормила его. А потом грудь мне перевязала и скомандовала:
– А теперь уходи.
Сунула мне в карман бумажные деньги. Я на радостях, что теперь свободна, выбежала из дома, вдохнула свежего воздуха.
Такой лёгкости я, наверное, не испытывала никогда. Шла около часа. А потом что-то щёлкнуло в голове. Молоко распёрло грудь. Всё тело сильно болело. Я даже прикоснуться к груди не могла. Повернула назад.
Думала, что хорошо запомнила обратную дорогу. Каждый кустик был в памяти. Дошла до деревни, а дома этого нет! Понимаешь, Зоя, он исчез. Вот, стоит соседний с жёлтыми ставнями, чуть подальше сруб высоченный, а дом женщины сквозь землю провалился. Я к соседнему дому подбежала, забарабанила в окно. Вышла из него сухощавая старуха и говорит:
– Чего надо?
Я, вся дрожу, грудь болит так, что говорить не могу. Через силу выдавила:
– Дом стоял рядом с вашим, где он?
Она посмотрела на меня так странно. Перекрестилась, потом меня перекрестила и говорит:
– Ты чего, девонька? Дома этого уже лет пять, как нет. Сгорел он.
– Как сгорел? – еле слышно спросила я.
– Как и все. Огонь не спрашивает, где ему власть показывать, – произнесла старуха.
– Да я только утром в нём была! Ребёнка там оставила, родила в этом доме недавно.
Я хотела крикнуть, но получился только писк.
– Не пьяна ли ты девонька? Никто у нас тут давно не рожал. Все бы знали. Не стой над душой. Нет этого дома и точка. Иди, куда шла. Знаю я вас таких, сначала голову морочите, а потом верёвку на шею и всё ценное тю-тю.
Старуха быстро спряталась за дверь, я услышала, как заскрипел засов.
Я обошла всю деревню, но дома того не нашла.
Походив ещё кругами, я вышла на дорогу и пошла прямо по ней. Когда уже стемнело, меня догнал обоз, женский голос произнёс:
– Коли в Москву, садись, подвезу. Но спать на стоянках в повозке будешь.
Я согласилась. Прилегла и уснула. Когда стало светло, увидела своего провожатого. Это был мужчина с голосом женщины. Он со мной почти не разговаривал, но на каждой остановке приносил мне тарелку супа. Я и выжила только благодаря ему.
Ехали до Москвы несколько дней. А там он высадил меня на вокзале, кивнул и отправился дальше по своим делам. Я осталась одна. Предложить извозчику денег не догадалась. Хорошо, что сберегла, они потом пригодились.
Купила билет на вокзале. Но сейчас не помню куда. Ехала на трёх поездах и попала в Ростов. Тут сняла небольшую каморку у станционного смотрителя. За ребёнка мне отдали так много денег, что я до сих пор их не потратила, хотя живу в Ростове уже три года. Решила не терять времени в новом городе и достаточно быстро устроилась работать на пекарню, там и познакомилась с Николаем. Его отец – главный
