в армии и в придворных кругах королевства, должна была возместить глупость Сигизмунда, развязавшего бессмысленную войну с соседом за города, в которых Аморат особо не нуждался.
Оставалось лишь следить, чтобы дурак не оставил наследников, с чем справлялся Леон Шомберг, личный лекарь Его Величества, подкармливая короля препаратами, ведущими к бесплодию. Регулярная смена жен, а король на данный момент состоял в браке седьмой раз, вызывала озлобление аристократических родов, чьи дочери пострадали от любвеобильного монарха. В раздражении и досаде король продолжал менять жен и любовниц, не замечая, что причина его бездетности в заботах лекаря. Все бы так и продолжалось, если бы Амадо не раскрыл всей подноготной этой истории, и не доложил Сигизмунду о причинах его несчастья. Монарх обеспокоился и провел свое расследование, о результатах которого никого не известил. Спустя пару дней лекаря нашли в собственной кровати, удавленного его же поясом. О безвременной кончине Шомберга поговорили несколько дней, и лекаря забыли, не сделав даже попытки установить, что привело успешного врачевателя к суициду. Да, и, что тут расследовать, умер и умер, а то, что руки раздроблены, так при самоубийствах и не такое бывает.
Неделю спустя, Амадо получил приказ не появляться при дворе до особого распоряжения монарха. Особого распоряжения коннетабль ждал почти четыре года.
Неудачная война, вот чего желал Альфонс. Сигизмунда поражение лишало боеспособной армии, где Шотали никогда не имел прочных позиций, в то время как сенешаль и маршал, стремясь сохранит свое положение, вынуждено пойдут на переговоры с родственником короля. И наконец его слабые позиции сразу усиливались при соединении земель. Он приближается к королю Войтеку, а недовольные аристократы, и его личные враги становятся врагами короны, избавиться от которых не составит труда. В число врагов безусловно войдет и он, коннетабль Амората.
Не последнюю роль играла и перспектива объединения двух враждующих домов династическим браком. У старого Войтека, подросла единственная дочь Анна. Как доносили послы, девушка очень неглупая и крайне решительная, а в семействе Шотали созрел молодой принц Гунберт, юноша, очарованный романтикой войны.
С утра пленных отправили в столицу. Конвой возглавил Григорий, его ранение не позволило дальше продолжать погоню.
А отряд последовал за Яном Лешичем, повинуясь четкому отпечатку следа. Анри шел как гончая, что почуяла раненного зверя. Неожиданно следопыт свернул с дороги, и повел группу редким леском, выведя вскоре к замшелым развалинам замка.
– Анри что мы тут делаем? – строго спросил Амадо.
Следопыт поежился под его пронизывающим взглядом.
– След повернул с дороги. Он едва виден, но точно могу сказать, ведет сюда…
– Прекрати лгать! Я видел, куда ведет след, и в лес он точно не поворачивал! Как давно ты нас предал? – напирая конем на лошадь Анри, спросил коннетабль, его рука легла на эфес.
