я не думала, что этот очевидный, казалось бы, факт мне придётся произносить вслух.
– Ничего подобного! Мы собирались развлечься.
– Ты ещё мала для таких развлечений, – сухо отрезала я, но внутри меня медленно поднималась буря протеста. Мне хотелось кричать, но я не имела на это права. Я ей никто…
– Какое кому дело?!
– Твоим родителям, например.
– Им плевать, они спускают бабки в онлайн-казино и постоянно трахаются, чтобы родить ещё и получить ещё пособие! Я бы им просто отсосала и получила бы полсотки!
– Эль!
Парень из булочной напротив перебежал дорогу, на ходу снимая через голову фартук с логотипом местной продуктовой сети. Подбежав к девчонке, он схватил её за плечи и отвёл от меня на пару шагов, легонько встряхнул и что-то быстро-быстро заговорил ей на ухо. Я глядела на эту сцену, словно на быстрой перемотке, в то время как в голове едва ворочались мысли. Чёрт возьми, я помнила тот протокол наизусть, ей было всего четырнадцать лет! Если в тот вечер я не придала этому значения, то сейчас я поняла, чем она здесь промышляет. Как же так вышло, что совсем ещё дети торгуют собственным телом, чтобы выжить?! Где же мы свернули не туда? Девчонка одета неплохо, и, может, я снова слишком глубоко копаю – система здесь не при чём, и этой данной, конкретной семейка требуется вмешательство службы опеки?
– Меня никто не любит, я никому не нужна, – девчонка зарыдала, уткнувшись в плечо юного пекаря, а я всё так же стояла столбом посреди тротуара, не решаясь сесть в машину и уехать. Что я могла сделать для неё? Для себя? И почему именно сейчас, глядя на эту растерянную, слабую и оттого зверски злющую девчонку, я вдруг остро ощутила своё одиночество.
Парень направил её в пекарню, а сам, бесконечно оглядываясь, чтобы убедиться в том, что она действительно дошла до места назначения, подошёл ко мне.
– Филд. Дилан.
Я вспомнила это имя – оно красовалось на бланке заявителя. Я кивнула.
– Хотел её отвадить отсюда, – пряча глаза, произнёс он. Поэтому и заявил, дураку понятно, да только кто он ей? Не брат же. – Пожалуйста, не передавайте в опеку. Я собираюсь уехать. И возьму её с собой. В Детройте-2 возраст согласия пятнадцать лет… Там есть автозавод, там жизнь лучше, там жильё… денег вот только ещё накоплю… Понимаете, я люблю её.
Я смотрела в его лицо. Он был старше неё, но ненамного – если бы я заупрямилась, ему бы светил срок. И не только ему… кто знает, со сколькими спала эта глупая девчонка, искавшая не столько лёгких денег, сколько одобрения и спасения от одиночества. Я терпела насилие в своём браке ради того же самого…
Вздохнув, я потёрла лоб. Почувствовала, как дико устала.
– Не затягивай, Дилан.
Я села в машину и постаралась больше ни о чём не думать в надежде, что они уедут быстрее, чем девчонка сложит свою бедовую голову в ближайшей подворотне. Я не могу помочь всем. Это не в моей компетенции. Но уговоры не помогали, с каждой
