искренне не понимали, почему бы мне не махнуть со всей компанией на выходные в Рим: «Правда, правда, тебе понравится!» Для нее Рим был ближе итальянской дачи и гораздо ближе дальней папиной, во Флориде. Катя и не подозревала, что у кого-то может не быть визы, паспорта или денег, а чаще всего и первого, и второго, и третьего.
Влюбился бы я без гарнира благополучия? Не знаю. Это была бы совсем другая женщина. Я ведь тоже был бы другим, не вырасти я в нищем уральском райцентре у бухавшего отца, допившегося до смерти к моим двенадцати, и толстой запуганной мамы.
Где-нибудь через полгода Катя забеременела, они поженились. Мои нулевые шансы снизились еще больше, переместившись в область мнимых величин. Отчаявшись, я согласился на Борину протекцию, обернувшись диспетчером. Прежде, учитывая коварные планы, принимать помощь казалось малодостойным.
Катя как-то обмолвилась, что все они прекрасно видели, и я мог не трудиться принимать безразличные позы и не окутывать вниманием барышень. Бог весть, правда ли.
Много лет назад я услышал, что всего можно добиться, как следует захотев. Поразительно, но слабоумный оптимизм этого рекламного слогана полностью состоялся в моей судьбе. И, как всегда оказывается, надо было внимательнее следить за мелким шрифтом: добиваешься именно того, чего хочешь, а не того, что тебе нужно. Получаешь женщину, проиграв соперничество. Я в ее глазах весь состоял из чертовых достоинств, и «что ж теперь сделаешь», и «надо как-то жить дальше», и «Миша к Коле ужасно привязался, да и Коля относится к нему как к сыну», ну и прочий бред.
Нельзя победить мертвого. Вся моя забота, нежность, внимание не смогли ничего переменить. Мертвые не говорят глупости, не путаются в пассивном залоге и старых фламандцах, у них не бывает похмелья и никогда не барахлит кишечник, у мертвых вообще никогда ничего не болит. Вдобавок Боря сделался всемирным брендом и трендом, его песни звучат из каждой поганой шарманки, его портреты на всем на свете, включая футболки австралийских кинозвезд. Соловьем разливаются в телешоу и таблоидах полузнакомые «лучшие друзья», незнакомые бабенки кокетничают «роковыми влюбленностями».
В детстве (отец, кажется, был жив или только недавно умер) у меня случилась отчаянная страсть к радиоуправляемому танку. Перемыв чертову уйму машин и собрав вагоны картошки, я скопил необходимое и получил мечту в дрожащие руки. Игрушка оказалась дешевой поделкой ломкого пластика с вечно садящимся аккумулятором, волшебные функции отказали одна за другой. Мне, будь я поумнее, следовало уже тогда понять, что на самом деле мы мечтаем не о женщинах и танках, а о счастье, обманчиво мигающем сквозь яркие упаковки. Но счастье получают не там и не так.
Настя щебетала прожитый день, довольно неразборчиво, надо сказать. Я подбадривал своевременными восторгами и удивлением, одновременно расправляясь с карпаччо. Все складывалось успешно, оставался шанс успеть и с пастой.
– Настенька,
