суровым до сухости. Затем отмотал видео вперед. На новом кадре Анри смотрел прямо в камеру, нахмурив брови, пока Тони корчился у его ног.
– Мне кажется, или у него светятся глаза? – заметил второй коп.
По книге у Анри и правда светились глаза, особенно в приступах гнева. Мне поплохело.
– Да не-е-е-ет, – протянул шеф полиции Честер, задумчиво погладив усы. Он был старым человеком, полный старческого недоверия. – Это освещение такое.
Слишком многое в последнее время вдруг стало объясняться освещением.
Я поднесла руку к лицу, чтобы упасть в нее лбом, и зашипела от отвращения и накатившего рвотного позыва – только сейчас заметила, что она до сих пор была в крови Тони.
– Короче, распечатай фото этого психа и объявляй в розыск. – Честер покачал головой. – Не нравится мне все это.
Его напарник кивнул, отстегнув с пояса рацию:
– Ребята, вы представляете, у нас тут маньяк завелся! Настоящий! Спустя год затишья хоть какое-то стоящее дело!
Седовласый Честер выключил видео и посмотрел на нас с Салли из-под тяжелых век.
– А что до вас, девушки… – Суровый взгляд оценивающе скользнул по мне и в нем мелькнуло что-то, что мне очень не понравилось. Что-то знакомое, отвратительное и отталкивающее. – Имриш Каллем, если этот человек действительно вас искал, то очень не советую вам лишний раз выходить на улицу без сопровождения. Особенно в темное время суток.
– Да, хорошо.
– Может вас до дома довезти? Вы одна живете?
– Не одна. С отцом. Но он уехал в командировку на пару недель, так что… Не знаю, когда он вернется.
– Может, вам тогда сейчас стоит пожить у кого-нибудь? Например, у подруги?
– О, я могу постелить спальник! – оживилась Салли.
– Ну уж нет.
Я любила Салли, но терпеть ее компанию каждый день не входило в мои планы. Я ценила уединение и тишину. А еще до глубины души ненавидела ночевать в гостях, подстраиваться под других и питаться чужой едой.
«Ты где-то рядом», – отчетливо прозвучало в голове, и ноги сами собой понесли меня к выходу.
– Мистер Честер, отвезите меня домой.
Долго уговаривать старого копа не пришлось, так что я вышла следом за ним через стеклянные двери, второпях попрощавшись с Салли.
В переулке возле офиса за оградительной лентой сновали полицейские в перчатках. Кто-то отмывал кровь с асфальта, кто-то искал отпечатки и фотографировал улики. Мои коллеги встревоженно пялились на копов из окна, отодвинув жалюзи, и их нельзя было винить в чрезмерном любопытстве.
Дверь полицейской машины захлопнулась, зарычал мотор, и мы с Честером помчали по главной городской улице под старенький ненавязчивый джаз, доносящийся из колонок. Мимо высоких домов, мимо магазинов и парка и мимо площади с балаганом.
На обратном пути Тамзина со скрипкой у площади я не увидела,
