побогаче, повеселее, но Игнат придерживался того мнения, что если у него здесь всё хорошо, то и нечего испытывать судьбу и куда-то уезжать. Жить можно неплохо везде – были бы деньги. А деньги у Игната были.
Василий и Мортус подошли к территории пункта приема металла аккурат в полдень. Солнце, взобравшись на наивысшую точку на небе, палило нещадно. Тарасов безостановочно потел. Впрочем, не столько от жары, сколько от осознания того, что у него под майкой слиток золота. А ещё от невесть откуда взявшихся страхов, что про это золото может кто-то узнать и отнять. А вот его спутник по-прежнему не выражал признаков неудовольствия погодой. Казалось, что ему в этом костюме, шляпе и коричневых кожаных ботинках действительно не жарко.
Территорию пункта приема металла окружал старый железный забор с острыми шпилями на верхушке. Попасть честным путем внутрь можно было только через ворота, которые были открыты всегда с девяти утра до шести вечера. Как только Василий и Мортус прошли через ворота, огромный блохастый пёс, выполняющий роль охранника и спавший до этого в тени будки, тут же вскочил и принялся лаять на мужчин. Пёс был необычайно зол, он лаял, хрипел, из пасти его брызжала слюна. Казалось, что, если бы не цепь, которая удерживала его, он бы загрыз всех. Но так казалось со стороны. Если приглядеться, то можно было заметить, что животное было настроено агрессивно только к Мортусу.
– Чего это он? – недоумевал Тарасов. – Рехнулся, что ли? Сколько раз хожу, вроде всегда добрый был.
– От жары, наверно, – пожал плечами Мортус. – Голову напекло.
– Наверно.
– Ты, Василий, иди, а я тебя попозже догоню.
– Что, собаку испугался? – подколол его мужчина.
– Нет, шнурки развязались.
Тарасов посмотрел на ноги Мортуса и увидел, что шнурок на правом ботинке действительно развязан.
– Я могу подождать.
– Иди-иди, я догоню.
Мортус наклонился к ботинку и медленно и демонстративно принялся завязывать шнурок. Василий, ничего более не сказав, продолжил путь. Ему в общем-то было все равно, пойдет с ним мужчина или нет. Ведь главное, что золото у него. И единственное, что его сейчас заботило, это то, как повыгоднее провести сделку.
Идя по заваленной разными железяками территории, Тарасов позволил себе пофантазировать, что будет делать с теми огромными деньжищами, которые выручит от продажи золота. В его ограниченном в фантазиях мозге рисовались картины большого количества алкоголя, дорогих машин и, конечно же, множества красивых девушек, сходящих от него с ума. Василий настолько замечтался, что не заметил, как споткнулся об кусок ржавой трубы. К счастью, он не упал, сумев сохранить равновесие, но палец на ноге ушиб достаточно ощутимо.
– Накидали тут, сволочи, – выругался Василий.
Вся территория была завалена различными железками. Тут были и старые чугунные ванны, и куски труб, и элементы могильной ограды. Был даже
