и нет – это слишком неинформативно в данном случае.
Сергеев встаёт на ноги, отходит к окну. Теперь я вижу его чётче. Упираюсь ладонями в кровать, пытаюсь подтянуться выше, потому что мне самой не нравится, как лежу. В таком положении обзор нулевой. Ещё и давление вдруг скакнуло, потолок начинает вращаться, а сердце бухает в груди от паники.
– Вы виделись всего раз, но ты настолько вскружила ему голову, что он покрывал тебя. И делал это за моей спиной.
Я отчаянно мотаю головой, но Сергеев этого не видит, потому что до сих пор спиной ко мне.
За окном бесконечное ничего. Никаких огней нет, ни силуэтов деревьев. Значит, мы где-то высоко. Так странно – ориентироваться на чувства и подсказки. Я будто в каком-то странном квесте.
– Вас что-то связывает?
Видимо, Сева улавливает мои копошения, потому что оборачивается и, поколебавшись, подходит к кровати, чтобы помочь мне переместиться. Подтягивает подушку чуть выше. Его руки на моих плечах замирают.
Они как две калёных печати для клейма. Жгут даже через одежду.
Он отпускает меня и вдруг садится на край постели.
– Ты изменилась, – короткая усмешка следом.
Сергеев тянется, указательным пальцем поддевает выбившуюся из косы прядь.
– Волосы обстригла. У тебя же длиннющие были.
Наши взгляды в темноте жгут друг друга. Невыносимые искры проникают в сердце, когда его палец перемещается мне на щёку, скользит до подбородка, затем поднимается ко лбу.
– Я всё думал, могла ли ты сделать что-то ужаснее, чем сделала, Арина. Оказывается, да.
Мне надо отвернуться, чтобы прервать этот контакт, но я не могу. Его касания отбирают силы и одновременно с тем наполняют энергией. У Севы её много. От него веет властью и большими возможностями. Даже сейчас в домашней одежде он не выглядит обычным парнем. В нём есть классность. И я… провинциальная девочка, попавшая в большие неприятности, была полной идиоткой, что влезла в его мир. Знала же, что шибанёт. А теперь мы повязаны. И он точно сотрёт меня в порошок из-за Ульяши.
– Тебе надо прийти в себя. Мне не нравится чувствовать себя монстром, придушившим беспомощного котёнка.
Сергеев снова усмехается и убирает руку. Отводит взгляд, будто ему тоже не по себе от нашего короткого контакта.
– Я уеду на несколько дней. К тебе пришлют реабилитолога. Делай всё, что он скажет. Голос скоро вернётся, и ты окрепнешь. Тебе надо двигаться. И… питаться хорошо. Если, когда вернусь, мне скажут, что ты не слушалась, будешь наказана.
Звучит так, будто ему очень хочется меня наказать, и он будет только рад моему неповиновению. Но восстановиться как можно быстрее – в моих интересах. Я хочу видеть дочь и быть готовой сражаться за неё, если потребуется.
***
Сергеев не шутил, когда сказал, что уезжает. Его действительно нет в квартире. И Вера больше не появляется. На второй день я уже в панике. Не понятно, где мой ребёнок, что с ним. Ульяша – сейчас единственное, что меня волнует. Даже
