ночи разрывает его крик.
А следом – мой.
Я не могу удержаться.
Представление обрывается. Как фильм, когда бобина соскочит. И больше ни звука, кроме двух воплей, Пьер-Ива и моего собственного, они продолжают эхом отзываться в моем воображении.
Тень приближается к окну. Эта штука все еще торчит справа от ее головы, будто ружье за плечом, вот сейчас вскинет, выстрелит, убьет.
Я больше не раздумываю. Надо бежать! И я бегу. Споткнувшись о сосновый корень, упираюсь руками в землю, в колкие иглы. Я уверена, что дубинка вот-вот обрушится мне на голову. Кругом тихо. Вскакиваю, мчусь дальше в темноте. Я и не думала, что мои ноги могут так быстро меня нести. Что мое сердце может так сильно биться.
Выбегаю на дорогу.
Кажется, вдали, над хижиной, что-то светится, для автомобильных фар слишком слабо, для фонаря слишком высоко.
За мной гонятся?
Меня узнали?
Пьер-Ив убит?
Я – свидетель, которого надо убрать?
Не могу больше бежать, склон слишком крутой, просто иду как можно быстрее.
Повернуть обратно? Позвать кого-нибудь на помощь?
Снова на пути проклятый тики. Всего лишь серое пятно, я и не думаю его освещать.
Стараюсь убедить себя, что все это только кошмар, что завтра все будут на месте.
Добираюсь до «Опасного солнца». Все спят, даже Гастон.
Я знаю, что надо бы всех перебудить, вытащить на террасу, увидеть, кого недостает. Или хотя бы Янна разбудить. Янна и его жену, они оба полицейские, они знают, что делать. Или Майму, я ей одной могу доверять, но нет, это невозможно, ее мать спит в том же бунгало.
Я знаю, что надо делать, но вместо этого бегу в свое бунгало и запираюсь.
У меня в ушах звучат слова Пьер-Ива, сказанные им вчера за обедом, мне кажется, с тех пор прошла целая вечность.
Что бы ни случилось в ближайшие дни и часы, что бы ни произошло до той минуты, как вы, через пять дней, снова сядете в самолет, продолжайте писать. Отмечайте все! Записывайте все! Ваши впечатления, ваши эмоции, по горячим следам.
А если я снова видела представление? Если все это – часть заранее написанного сценария? Если Пьер-Ив снова, как в своих книгах, все подстроил?
Я слишком сильно сомневаюсь, для того чтобы всех разбудить, и слишком сильно боюсь, для того чтобы выйти одной.
И продолжаю сидеть на кровати.
Я знаю, что мне больше не уснуть.
Пьер-Ив, я сделаю, как ты велел.
Я напишу свой роман.
БРОШУ В ОКЕАН СВОЮ БУТЫЛКУ.
Серван Астин
– Алло, алло! Есть там кто-нибудь? Вы меня видите? Вы утонули? Вас всех смыло цунами? – Серван Астин поворачивается спиной к камере и обращается к кому-то за кадром:
– Ты уверен, что он работает, этот твой дебильный скайп? Там одни куры!
Ей
