не за горами. И да, Таю можешь взять с собой. Не тайны за семью печатями. А девочка хоть поест. Я тебя знаю: заездил, небось, бедняжку.
С чего бы такая забота? Севу хочется придушить.
– Время и место.
Смотрю на часы. Успеем. Отключаюсь.
– Паспорт у тебя с собой? – спрашиваю, делая звонок. Ловлю Таин кивок. Замечательно.
Пока я договариваюсь, она напряжённо вслушивается в короткий разговор.
– У тебя всегда всё просто? По щелчку пальцев? – любопытство, смешанное с усталостью.
– У меня всё по плану. Сейчас едем в ЗАГС, а потом ужинать.
– А потом? – скорее по инерции, чем из желания узнать.
– А потом брачная ночь, конечно же, – чешу бровь и вижу, как мгновенно выпрямляется её спина. О, да. Только бы не улыбнуться и не испортить ожидание.
Глава 16
Тая
Сложно. Очень сложно находиться рядом с этим непредсказуемым человеком. То он холодный, то горячий. Не понять, когда шутит, а когда говорит серьёзно. И настроение его скачет, как неотрегулированные весы. Но именно это меня скорее привлекает, чем отталкивает. С ним не соскучишься. И даже его жёсткость порой не вызывает отторжения. Возмущение – да. Желание сопротивляться – да. Но нет чувства, когда человек бесит, и ты готов перечить каждому слову. На зло или вопреки. Лишь бы возразить или сделать по-своему.
Я почти была уверена, что это фиктивный брак. Что я ему интересна только как деталь в тщательно продуманном плане для достижения некоей цели. Уже немного понятно, какой. Почему-то ему нужно быть женатым, чтобы у некоего хрыча что-то там отвоевать. Трудно бедному философу. Не слишком близки мне коммерческие тайны и крючки бизнеса. И слава богу. Нет ни желания, ни стремления что-либо понимать в этом бурлящем котле. Опасно. Там кипяток или однажды что-то взорвётся – так я это ощущаю.
– Эдгар Олегович, – встречает нас в ЗАГСе красивая женщина слегка за тридцать или хорошо ухоженные за сорок.
Строгий костюм сидит на ней как влитой. Подчёркивает все аппетитные изгибы и выпуклости. Я мысленно обзываю её Песочными Часиками – она именно такая: пышная в груди и бёдрах и очень тонкая в талии. Причёска, макияж, тяжёлое золото в ушах, на шее и изящных запястьях, брендовые туфли – всё в тему и очень изысканно.
– Анна Сергеевна, – склоняет Гинц голову в поклоне и целует даме смело протянутую ручку.
Она оценивает его глазами. Не нагло, но явно. Уверена: от неё не ускользнул ни единый штрих в его внешности и одежде. На меня она не смотрит: ей достаточно было кинуть один взгляд, чтобы понять, что я ничего собой не представляю.
– Конечно, так стремительно ни одно дело не решается, но иногда бывают исключения.
Она делает многозначительную паузу. Гинц и бровью не ведёт.
– Сделайте его ради нас завтра. Скажем, в три часа. Моя невеста слегка беременна, поэтому нервничать ей категорически запрещено.
Я моргнула, потом ещё раз. А потом захотелось
