style="font-size:15px;"> Reuter. Киншаса. 08.00. 18.05. 1997
15 мая военные формирования оппозиционного Альянса демократических сил за освобождение Конго/Заира, возглавляемого Лораном Дезире Кабилой, при поддержке вооруженных сил Руанды вошли в столицу Заира Киншасу. За несколько дней до этого президент страны Мобуту Сесе Секо спешно покинул столицу и бежал из страны.
17 мая 1997 года в Киншасе состоялась инаугурация президента Кабилы, а стране было возвращено название, которое она получила в момент провозглашения независимости – Демократическая республика Конго. Возвращение Лорана Дезире Кабилы в политику и взятие власти в самой крупной стране континента эксперты по региональным проблемам называют «воистину чудесным». В начале 60-х этот политик входил в число сторонников первого премьера страны Патриса Лумумбы, насильственно свергнутого и убитого ставленниками бывших бельгийских колониальных властей, в число которых входил и Мобуту. Кабила был членом альтернативного правительства последователей Лумумбы и координировал вооруженную борьбу на востоке страны. В этот период он познакомился с легендарным революционером Эрнесто Че Геварой. Че Гевара вместе с отрядами Кабилы около года воевал против белых наемников на берегах озера Танганьика. Он считал Кабилу единственным истинным революционером в Заире. Не добившись военного успеха, Че Гевара оставил Конго ради участия в своей печально знаменитой боливийской эпопее. Более тридцати лет Лоран Кабила пребывал в полнейшем забвении, контролируя лишь безлюдный участок в глубине джунглей. Внезапное возвращение Кабилы в большую политику и триумфальное шествие к власти аналитики считают началом новой волны «революционного повстанчества» на континенте. Как видно, Че Гевара не ошибся в своей оценке заирского лидера.
Ульрика
Грудь поднимается и опадает, как тяжелый морской вал и на нижней точке этой амплитуды проступают настойчивые толчки сердечной мышцы. Ты пытаешься отдышаться, но воздуха, затхлого воздуха, которым заполнен дешевый номер парижского отеля, по-прежнему не хватает. А рядом лежит она, на животе. Она, в голос рычавшая еще несколько секунд назад, теперь расслабленно-неподвижна, как большая сытая кошка.
Пума или самка ягуара, проглотившая ягненка. Её веки блаженно закрыты, лицо неподвижно, как маска, а указательный и большой пальцы её изящных рук зажали в изящные тиски перекладинки нательного крестика. Ещё вот только он танцевал на цепочке между её грудей, то и дело ударяясь в твоё лицо.
Руки особенно выдают в ней породу. Совсем не такие у Флоры – чуть припухлые, грубоватые ладони домохозяйки. И эта граница, где встречались шоколадная тень тыльной стороны и свет мягких подушечек внутренней… Она так умиляла тебя, когда ты брал её безропотную и доверчивую кисть в свои ладони и целовал её в эти подушечки, приговаривая: «Моя мулаточка». Каким внутренним светом расцветали бездонные карие глаза Флоры…
Веки Ульрики дрогнули, но так и не отворили своих изумрудных тайников. Она потянулась всё с той
