и самообладание, которое так отличало её от остальных, – начисто покинуло её. Она осознавала, что куда-то бредёт, что мимо неё медленно плывут деревья, ограды, дома. И что поблизости давно уже никого нет, что она потеряла того, кем было заполнено всё её время (время между явленным и несбывшимся) и заполнено всё её внутреннее пространство, в просторечии именуемое душой…
Вопреки её собственным ожиданиям, она смирилась с такой данностью необычайно легко. Только вовсе не потому, что ей удалось разлюбить своего темноглазого юношу, напротив, он заменил для неё весь окружающий разноликий и многоголосый мир, соединив в себе все концы и начала, все следствия и все причины. Её мысли, её мечты и надежды были обращены только к нему, отчего ей казалось, что все горизонты начали сходиться в одну точку, а время перестало тревожить волнующим ощущением новизны, более не влияя на события, поскольку всё самое важное в её жизни уже случилось.
Никто толком не мог понять, что с ней произошло, а она не желала никому ничего объяснять. Доселе такой прочный и уютный мир, с любящим мужем и надёжными подругами, стал ей тесен и невыносим. Его заместил иной мир, иллюзорный, но оттого не менее осязаемый и тоже, как и прежний, наполненный жизнью. Разумеется, в центре этого мира находился её темноглазый юноша. Она подбирала ему различные имена, только никакое из них ему не подходило. Но он откликался на любое из них, отвечая ей своим ровным, негромким голосом, заставлявшим её замирать и трепетать всем телом.
Наблюдая за нею со стороны, можно было подумать, что её прежняя открытость сменилась недоверчивостью и равнодушием. Однако это было, конечно же, не так. Любовь и радость переполняли её, но делиться этим своим богатством она не могла, прекрасно осознавая, что ни в ком не сможет найти ни сочувствия, ни поддержки.
Наверное, где-нибудь в глубине души и пробовало появиться сомнение в невольной вине всех отвергнутых, всех увлечённых и любящих, оставленных ею без тени надежды, без частички душевного тепла и участия. Однако сознание противилось такой мысли, поскольку кто мог соперничать с совершенным воплощением её самой чаемой мечты. Разумеется – никто!
Как же всё-таки бесшумно и неуловимо время! Оно пленяет нас ощущением движения и обновления, завораживает своей вязкостью и текучестью, способностью замирать, ускоряться, разбиваться на разные периоды и отрезки. Только ему позволительно так легко обманывать нас, убеждая, что всё ещё впереди, всё успеется, всё будет хорошо, и мы заживём по-новому, беззаботно и счастливо.
Время словно ветер врывается в наши души, наполняя их свежестью и чарующим ароматом будущего, потому как у времени не существует ни вещественных воплощений, ни закрепощающей силы тяготения.
Наша героиня и сама не понимала, зачем она вновь после стольких лет приехала сюда. В город, в котором где-то на окраине стоял старый двухэтажный дом с тяжеловесным балконом и кипарисовыми аллеями вокруг. Аллеи отгораживали его от остального мира,
