много, словно какие-то существа подтягивались и подтягивались к каменным плитам.
Сначала показалось, что это воющие твари с той стороны пропасти, но эти были безмолвны и гораздо крупней. Друзья остановились и приготовились к драке, но существа не приближались, их даже не удавалось рассмотреть. Они метались снаружи каменного круга, словно вход внутрь им был закрыт.
– Кто хоть это? – спросил Нетот.
– Не знаю, – ответил шишок, – но не люди. Больше всего похожи на чертей… Или даже хуже! Навьи, наверное…
– Час от часу не легче!
– Похоже, камни их внутрь не пускают… Возможно, они не смогут до нас добраться.
– И что делать? Здесь, что ли, сидеть?
– Может, с той стороны выход есть? – показал Медведко на висящие в воздухе камни.
Они пошли вокруг, непроизвольно прижимаясь к каменным плитам, чтобы не прикасаться к плачущим камням. По мере того как они двигались, бродячие огоньки стягивались ближе к ним, и постепенно стало видно, что по ту сторону плит движутся крупные существа, действительно похожие на чертей, но гораздо больше и сильнее.
– Черти-то сильны, не знаю как, а что же эти-то могут, подумать страшно! – вырвалось у Нетота.
Друзья только вздохнули.
Никакого выхода с другой стороны они не нашли. Плиты, похоже, держали это место в плотном кругу. Навьи же все прибывали снаружи и вели себя так, что надежды разойтись с ними мирно не было.
– Ну что, попробуем прорваться? – спросил Нетот и приготовил ружье.
Никто не выразил согласия и не отказался. Выхода не было, надо было пробовать.
Они потихоньку начали пробираться между плитами к внешнему краю каменного кольца. Навьи, или кем уж были эти твари, заметались сильнее, и одна из них попыталась дотянуться до Медведко когтистой лапой. Нетот выстрелил, и тварь отбросило так, что она кубарем покатилась в темноту. Шишок в это время ударил в другого черта белым разрядом. Тварь занялась огнем, завизжала и принялась кататься по земле.
Однако через несколько минут обе раненые твари поднялись и хоть и были явно искалечены и держались чуточку подальше, но подыхать не собирались… Это оружие их не брало. Нетот закинул ружье за спину и вынул меч. Надежда, что меч сработает, была слабой, и он почувствовал, что внутри его тела начинается дрожь, как перед преображением.
Удивительно, но меч дрожал очень сходно, только еще искрился красными всполохами. Нетот позволил ему действовать, и меч мгновенно отрубил несколько тянущихся к Нетоту когтистых лап, и отрубил так, что твари начали истекать, правда, не кровью, а словно бы черным огнем или густой мглой!
Истекать и подыхать, падая возле каменных плит.
Нетот достал из запястья меч левой руки и дал его шишку. И короткий клинок тут же заискрил всей поверхностью.
– Прикройте-ка мне спину, – сказал он друзьям и пошел вдоль края каменного круга, оставаясь за последними плитами.
