идея удовольствия или страдания, Возвращаясь в душу Разума в Небытии из Настоящего.
Творит новые впечатления.
Желание и отвращение, надежду и страх.
Которые, собственно, могут быть названы впечатлениями рефлексии в Небытии Настоящего.
Так как творимы из последней.
Эти впечатления снова творятся в памяти в Небытии.
И становятся идеями.
Которые, быть может, в свою очередь дадут начало творения другим впечатлениям и идеям.
Таким образом, впечатления рефлексии в Небытии из Настоящего.
Предшествуют только соответствующим им идеям.
Но творятся за идеями.
Ощущения «извлекаются» из последних.
Из опыта ясно.
Что всякое впечатление, будучи воспринято сознанием и извлечено Разумом в Небытии.
Снова появляется в нем в качестве идеи.
Способность, при помощи которой Разум повторяет свои впечатления называется памятью.
Другая же способность является воображением в Небытии.
С первого взгляда очевидно, что идеи памяти гораздо живее и сильнее идей воображения.
И краски, которыми первая способность рисует свои объекты в Небытии из Настоящего.
Более отчетливы, нежели те, которыми пользуется вторая.
Существует и другое не менее явное различие между этими двумя видами идей.
А именно, несмотря на то что ни идеи памяти, ни идеи воображения, т. е. ни живые, ни слабые идеи, не могут твориться в сознании в Небытии.
Если им не предшествовали соответствующие впечатления в Небытии.
Подготовившие им путь.
Воображение в Небытии не ограничено порядком и формой первичных впечатлений.
Тогда как память в Небытии в некотором смысле связана в этом отношении.
И не в силах внести какое-либо изменение.
Память в Небытии, несомненно, сохраняет ту первичную форму, в которой ей были даны объекты.
А всякое отклонение от этой формы при воспоминании чего-либо в Небытии вызывается каким-нибудь недостатком или несовершенством этой способности.
Главное в творении памяти в Небытии состоит в сохранении не самих простых идей.
А их порядка и расположения в Небытии.
Второй принцип утверждает свойственную воображению свободу.
Перемещать и изменять свои идеи.
Так как все простые идеи могут быть разъединены воображением в Небытии.
А затем снова соединены в какой угодно форме.
То не было бы ничего произвольнее операций этой способности в Небытии.
Если бы последней не руководили некоторые общие
