открыл багажник и вытащил Лесин чемодан.
– А чья это дача?
– Теперь моя, – грустно улыбнулся Вася.
Он отпер большой амбарный замок и внес чемодан внутрь двора.
Участок оказался совсем неухоженным. Сорняки по пояс. Старые яблони и вишни растопырились наполовину высохшими ветвями. Вдалеке у забора-рабицы росли три вековых сосны и одна ель.
Вася подхватил чемодан и отправился по еле заметной тропинке, по пояс в траве. Леся последовала за ним. Тропинка упиралась в небольшой старый выцветший дом. Он выглядел маленьким, словно кукольным. Рядом с крыльцом располагалась врытая в землю скамейка и стол, накрытый старой клеенкой.
– Извини за общую разруху и неухоженность, – проговорил молодой человек. Он казался смущенным. – У меня, чтоб дачей заниматься, нет ни времени, ни… – он замялся и слегка покраснел, – ни денег. Вот и стоит она пока без дела. Может быть, когда-нибудь я разбогатею, отгрохаю тут особняк. А не разбогатею – продам. Все равно каждый год земля дорожает. Ну, гости дорогие, добро пожаловать!.. Осторожней, тут на крыльце одна ступенька шатается.
Они вошли в дом. Он оказался и вправду маленьким, бедненьким, однако опрятным. Кухонька занимала не больше трех метров. В ней возвышалась беленая русская печь. Имелся рукомойник, снабженный водонагревателем. На кухонном столе помещалась древняя электрическая плитка на две конфорки. Рядом самодовольно высился современный чайник.
В комнате обстановка была не менее скупая: телевизор «Рубин», покрытый салфеточкой, платяной шкаф, оклеенный многочисленными переводными картинками с изображением динозавров.
– Когда-то это была моя комната, – пояснил Вася. – Да она и сейчас моя, когда я приезжаю. Она, вообще-то, единственная, которая отапливается. Поэтому ты располагайся здесь. В шкафу есть постельное белье. Оно, может, отсырело, но зато чистое.
Они вышли на старинную террасу. Она занимала ровно столько же площади, что и кухня с комнаткой, вместе взятые. На террасе имелся пузатый холодильник «ЗИЛ», облупленный и слегка почерневший от старости и сырости, а также радиола «Ригонда». У стены помещался диван, а в середине – круглый стол, покрытый скатертью. На столе в вазочке возвышались засохшие тюльпаны.
«Вася либо неисправимый романтик, – подумалось Лесе при взгляде на тюльпаны, – либо приезжал сюда в последний раз вместе с девушкой. А почему, собственно, у него не может быть девушки?.. Он же меня не на свидание позвал, и вообще я ему никто». От этой мысли почему-то стало досадно.
Изрядную часть террасы занимали журналы и книги. Разные – художественные, научные, научно-популярные, – они не помещались на двух полках, возвышались на полу многоступенчатыми кипами.
– Выкинуть жалко, – извиняющимся тоном проговорил Вася, кивнув на стопки, – а разобрать времени не хватает. Да и сарая у нас нет.
Несмотря на миниатюрные размеры, минимализм обстановки и печать упадка, Васин домик Лесе понравился. Ведь у них с мамой никогда не было своей дачи – а те, на которые их приглашали сердобольные мамочкины родственники
