на столь манившие меня части Дашиного тела, скрытые под нежной тканью ее платья. Воздух, который так усердно пробивался в наши объятия, был приятно свеж, как и волосы Даши, которые пахли сладким запахом ее духов. Мгновение за мгновением мы все больше погружались друг в друга, и уже не были слышны ни голоса людей на улице, ни шум метро, ни звук шоссе. Я лишь чувствовал, как ее теплые руки прикасаются ко мне, в то время как мои пальцы медленно скользят то по ее бедрам, то по ее талии, то и дело поднимая выше и выше юбку (но в пределах разумного). Я просто сходил с ума от ее линий. Ее глаза лесной зелени, сводившие с ума своей притягательностью, смотрели с блеском на меня, а алые, чуть треснувшие губы растянулись в довольной улыбке. Русые, теперь уже взлохмаченные ветром, волосы, путаясь, свисали на ее лицо, а бледные щеки покрылись розовым и столь обаятельным румянцем. Не знаю, как Даша, но я был счастлив, и каждое мгновение лишь подтверждало это!
– Я сейчас опоздаю… – Прошептала Даша, уткнувшись мне в шею. – Мне нужно идти! – Я все ещё не отпускал ее руку, пытаясь насладиться Дашей ещё чуть-чуть. – Пока?
– Пока… – Я вздохнул и отпустил её. Навсегда. Она прислонила ладонь к губам и послала воздушный поцелуйчик, с улыбкой направившись к лифту. Но в тот момент этот поцелуй, словно мощный удар, разбил стекло первого этажа вдребезги. Я проводил ее взглядом, пока она не скрылась за дверьми лифта, которые теперь уж точно разделили нас. Но в глубокое меланхоличное самокопание я погрузиться не успел, потому что жужжащий телефон вернул меня в мир насущный, и я зашел в сообщения.
«Сынок», – раздался папин голос из мессенджера. – «Пожалуйста, постарайся приехать до восьм…»
«Это Лёша? Лёшечка, пирог почти готов и скоро будет стоять тебя ждать! Люблю тебя!»
«Да, кстати, поторопись, а то ничего не останется!» – Засмеялся папа. – «Люблю тебя!»
Мне кажется, родители каждый разговор со мной, всегда заканчивают фразой «люблю тебя», даже если до этого меня ругали и говорили о том, что мое поведение – позор всей семьи, конец всегда был один – «люблю тебя». Но это была не клишированная фраза, типа «как дела». Эта фраза всегда произносилась как-то по-особенному, словно была только для меня и ни для кого больше. Но если от папы я ее слышал всегда, то, когда так говорила Марта, у меня каждый раз внутри было ощущение, что я на американских горках – дух захватывало. Потому что никому не нужны чужие дети, кроме их родителей, – это логично. Но Марта, она никогда не давала мне почувствовать себя третьим лишним, наоборот, она делала все так, чтобы я почувствовал, что я нужен не только папе, но и ей. И я люблю ее за это. Люблю как маму. Она и есть моя мама. Настоящая мама, а не имитация.
«Скоро буду, не начинайте без меня!»
«Ждем!»
Ну вот и мой план на день почти подошел к концу, в нем осталось ровно два пункта, один из которых уже можно наполовину зачеркнуть:
не опоздать на самолет
Надеюсь,
