вздыхает.
– Чего у вас опять?
– Чемпионат!
– И?
– Что «и»? Он только и делает, что об играх думает своих. Сколько так ещё будет продолжаться?!
– Ты сама знала, кто он и кто ты. И какая ты.
– То есть я виновата?
Пожимаю плечами.
– Спасибо, ты настоящий брат. Как тебя Лерка терпит?
– Обожествляя, – ржу, вытирая рожу полотенцем.
– Так и знала, что она втайне тебе поклоняется.
– А то. У нас есть маленький алтарь.
– Пошли вниз уже. Божество.
– Пошли, – натягиваю футболку по дороге в гостиную.
Мама сидит ко мне спиной, ярко жестикулирует и что-то очень тихо говорит отцу. Он, стоящий к нам лицом, широко улыбается, заметив нас с сетрой.
– Доброе утро!
– И тебе того же, пап, – зеваю, идя к нему поздороваться.
– Не при маме будет сказано, но говоритьнадо. Подписал?
– Подписал.
– Что он подписал?
– Контракт.
– Какой контракт?
– С «Мерседесом», – тру шею.
– Что? – поднимается с дивана. – Ты знал? – отцу.
Папа обнимает её за плечи, а Тейка усаживается в кресло, наблюдая за всем этим с интересом.
– Прекрасно, все всё знали!
– Мам, ты бы стала волноваться. Я попросил отца не говорить тебе.
– То есть сообщать вот так, по факту, для вас с отцом норма. Прекрасно просто! Великолепно! – она взмахивает рукой, после чего выбирается из отцовских объятий.
– Герда, это вынужденная мера.
– У тебя всё вынужденная мера.
– Мамулечка, – Тейка, как порхающая бабочка, окутывает маму своими ручками, – мы не хотели тебя волновать раньше времени, мы же тебя любим. Очень-очень.
– И ты всё знала?
Накрываю лицо ладонью.
– Спалиться так тупо надо уметь.
– Ой, отстань, – отмахивается, – ты же не обижаешься на нас?
Мама гордо вытягивает шею.
– Я подумаю. Давайте обедать, или ужинать уже, не знаю.
Мы с Тейкой идём впёред, оставляя родителей одних. Папа что-то тихо-тихо объясняет маме, а мы заворачиваем за угол.
– Даже вот не говори сейчас ничего, понял?
– Молчу.
Вытаскиваю телефон, видя на экране двадцать пропущенных от Лерки. Блин, забыл про неё. Набираю, замечая, как систер кривит лицо, она так «любит» мою Валери, врагу не пожелаешь, чтоб его ТАК любили.
– Никита, – раздражённый голосок, режет слух.
– Привет, я только проснулся, не слышал, что звонила.
– Будем считать, что я поверила и не знаю, что ты вчера тусил с Жориным.
– Хорошая считалка. Мне нравится.
– Не ёрничай.
– Никогда в жизни.
– Блин,
