блин, только отрицать все и научилась, больше ничего не умеешь, не знаешь и самое обидное для нас всех знать не хочешь.
– А зачем мне, – весело закатилась Не. – Всё равно вы без меня никуда. Вон ты сколько меня воткнул в последнем предложении. Да, не прилипай ты ко мне так, – попыталась она оттолкнуть Ползти.
– Озабоченный, блин, – плаксиво простонала Не, понимая, что с Ползти ей не справиться.
– Конечно, толще меня в пять раз, вот и наглеешь.
– Ты особо то не переживай, я твою невинность не нарушу, – хохотнуло Ползти. – Я ведь всё же среднего рода. Мне все эти ваши примитивные плотские утехи по барабану, – важно надуло оно первую букву.
– Какого еще такого среднего рода?
– Какого еще такого среднего рода, – опять передразнило её Ползти. – Грамотеюшка, блин. Хотя, что это я тут распинаюсь перед тобой. Ты количество букв-то во мне посчитать не можешь. У меня их не пять, а шесть, между-прочим, чтоб ты знала.
– А, что такое шесть?
– Шесть – это пять плюс один, – отвлекшись разговором с Не и на некоторое время позабыв о точке, уныло проворчало Ползти.
– А, поняла, буду знать терь, а то я до этого тока до пяти могла считать, – ни капельки не смутившись ответила Не.
– Ну, вот и ладушки, – услышали они голос откуда-то сверху. – Теперь и Не уже до шести считает. Да, и что такое средний род тоже поняла, я думаю.
– Да-да, поняла, поняла, вы уж, пожалуйста, его на место… в общем, пусть от меня снова отрыгнет.
– Ну, голубушка, как скажете, – засмеялся Стих. – На место, так на место. Но тогда уж не отрыгнет говорите, а хотя бы отпрыгнет. А лучше так: – Пусть он снова встанет на своё место.
– Понятно, спасибо большое, – покраснев, пробубнила Не. Ей было одновременно и стыдно за свою безграмотность и неимоверно приятно что наконец-то и она смогла пообщаться с самим Стихом. Ведь это было первый раз в её жизни.
– Ещё какие-то просьбы есть? – спросил Стих, обращаясь к Не, и, одновременно, разглядывая точку. – Ух, какая она сегодня, прямо настоящий поросёнок, – подумал он.
– Да вот еще… если бы… ну, в общем, мне бы тоже хотелось хоть глазком…
– Да, не мямлите Вы, Сударыня, говорите членораздельно и внятно. Что бы Вы ещё хотели?
– Поставьте меня, пожалуйста, хоть разок последней, так хочется посмотреть на эту точку. Что это за чудище такое, что её все так боятся.
– То есть, в конец стиха Вы хотели сказать? Интересно, как это я Вас туда поставлю, – засмеялся Стих. – Не надо Вам на неё смотреть. Вы же ещё совсем маленькая. Зачем детей пугать, это неправильно. Да, и не ко мне этот вопрос. Не моя это компетенция, Сударыня. Такие вопросы решаются там, – и Стих многозначительно поднял вверх всю первую строку.
– Там? – изумилась Не. – А, что ещё и там какое-то есть?
Но Стих уже не слышал её. Он был весь поглощён установлением справедливости, порядка и безупречности в самом
