со стоянки на шоссе, она краем глаза увидела, как выскочил из кафе бритоголовый парень.
Огни его машины преследовали ее всю дорогу. Милочка гнала «десятку» на предельной скорости, благо трасса была почти пустая. Нажав до упора педаль газа, она наматывала на спидометр километр за километром, забыв подумать о том, куда, собственно, мчится.
Опомнилась она, лишь когда в глаза ей ударили первые лучи восходящего солнца. В очередной раз бросив настороженный взгляд в зеркало заднего вида, она смогла наконец расслабиться – преследовавшей ее машины не было. Завидев впереди смутные очертания города, Милочка свернула с трассы на ближайшей развилке, заехала в глухие заросли бузины и, заглушив мотор, уснула…
– Алло, – снял Иннокентий трубку после четвертого сигнала. – Я слушаю вас…
– Привет, это я, – быстро бормотнула она и замерла.
Предчувствия ее не обманули, Иннокентий хмыкнул, прокашлялся, прочищая горло, и сурово спросил:
– Что вы хотели, Иван Захарович?
– Кешенька, я в беде, – зачастила Милочка, стараясь не обращать внимания на то, как он шумно дышит в трубку. – Мне необходимо ненадолго скрыться. Может быть, я поживу пока на твоей даче?..
– Как долго продлится совещание? – не меняя интонации, протрубил Иннокентий. – Вы отдаете себе отчет, Иван Захарович, о каком одолжении просите меня?
– Я все понимаю… Я не должна была звонить тебе домой, но… – Милочка на мгновение замялась. – У меня действительно проблемы. И в конце концов, не далее как два дня назад ты желал меня! Так что же изменилось за это время?!
Она притворно всхлипнула и ненадолго замолчала. Но на этот раз слезы не возымели должного действия. Напротив, Иннокентий разразился такой грубой бранью, что Милочка на несколько минут опешила, не в силах вымолвить ни слова. Когда весь словарный запас в этом направлении у него поиссяк, он грубо рявкнул:
– Ждите меня на перекрестке Садовой и Нахимова.
В недоумении пожав плечами, Милочка повесила трубку таксофона и, сев за руль, поехала в указанном направлении.
Иннокентий прибыл туда минут через двадцать. Выйдя из троллейбуса, он огляделся по сторонам и, заметив махнувшую ему рукой Милочку, торопливо пошел ей навстречу.
– Привет, – томно выдохнула она, зная, как он любит подобную интонацию. – Стоило ли так раздражаться по поводу моего звонка? И почему ты на троллейбусе?.. С каких это пор?..
– С тех самых, как ты устроила такое, – оборвал он ее на полуслове, усаживаясь рядом.
– А что я такого сделала?! – непритворные слезы все же выступили на глазах, грозя вот-вот пролиться обильным ливнем. – Я совершенно ничего не могу понять сама! А ты кричишь на меня! А ты хотя бы знаешь, что, когда мы в прошлый раз общались с тобой по телефону, у моей двери стоял киллер и с воодушевлением жал на кнопку звонка!
– Это был какой-нибудь обколотый идиот, не иначе, – презрительно искривил губы Иннокентий, доставая апельсиновую жевательную
