было, как ката велел. Ужин – полоска вяленого мяса, хлебец, вода. Дозор – три часа неподвижного сидения в густой тени с видом на спящую деревню, в которой не происходило ровным счетом ничего. Здесь явно жили ремесленники. Единственное поле было пастбищем, имелся довольно обширный сад, запах яблок доносился даже сюда, в густой подлесок, где остановился отряд. За садом текла небольшая река, с заросшими камышом и осокой берегами. Чистая, Таэрен немного слышал ее, значит, где-то с ее водами смешались воды Истока.
Темное небо усыпало звездами. Здесь они смотрелись мельче, чем в Землях. Но не были такими колючими. Ярче и выше всех, почти над самой головой Таэрена, сияла Ньен Сиаль, Звезда Севера, Путеводная. Она указывала путь к дому, в самый прекрасный город, который могли создать руки живущих, Ра́йвеллин35, и каждую ночь всходила над шпилями Эйсти Тиэн. Сияющий Поток, так назывался дворец Светоча. По большому счету, это было пять башен, объединенных переходами. Центральную, самую широкую и высокую, которая звалась Тиэн, занимал отец и его жена, их приближенные и слуги.
В Рассветной, Хилан, жил брат, Илленвелʹтиэнлеʹири тенʹТьерт36, первый наследник. Разница в возрасте у них была значительная, но Илленвел возился с братом больше отца. И матери, Каалленсиальʹтиэн тенʹАйви37, которая вскоре после совершеннолетия Таэрена, вернула отцу обет и ветвь и удалилась в Закатную башню, Лахиль. Там она жила в уединении, ничем особо не интересуясь, и покидала ее только по значительным случаям. Случай с наказанием Таэрена она сочла значительным. По крайней мере, было забавно наблюдать за отцом, который пытался держать лицо, разрываясь между двумя своими женщинами, одна из которых родила ему двоих детей, а вторая ждала третьего и потому бывала весьма эмоциональна.
С новой женой, Сканмиэле38, Таэрен дружил. Она была чуть младше брата, часто смеялась. С ней было легко. Отцу повезло. Браки по договору редко бывают удачными. Мысли о женах и браке неизбежно свернули к постельным радостям, и радости это отнюдь не добавляло, а дискомфорта очень даже. Интересно, есть ли в деревне симпатичные девицы, не обремененные излишней моралью?
Когда в переплетении ветвей тиэнле стали грезится приятные глазу округлости, он понял, что засыпает. Чуть шевельнулся, поочередно напрягая мышцы, чтобы разогнать кровь, выполнил серию дыхательных упражнений. Стало легче. Хотелось снять маску, да и весь доспех, спуститься к реке, окунуть ноги в воду и слушать, как она поет, как шепчет камыш на берегу и вздрагивают полусонные деревья, потревоженные ветром.
Увлеченный звуками ночи, Таэрен не заметил, как подошел Верей, но сумел не вздрогнуть, когда ката положил руку ему на плечо.
– Ты уснул, Страж.
– Я не сплю.
– Если бы ты не спал, меня бы приветствовал твой скааш.
– После такого приветствия, мы спели бы тебе «прощание», анʹхалте.
– О, вы не настолько хороши, тиэнле, чтобы после поединка с вами мне пели «прощание», – кажется, Верей улыбался, но Таэрену было лень поворачиваться,
Илленвел’тиэнле’ири тен’Тьерт – Илленвел, страший наследник дома Тёрн;
Каалленсиаль’тиэн тен’Айви – Кааленсиаль Сияющая (здесь – титул) из дома Плюща.
Вторая жена Светоча не имеет права на титул.
