Я хочу, чтобы это был Брайан. Таково мое условие, и тебе придется с ним согласиться, потому что это мой план и потому что без меня у вас ничего не получится.
Она вся так и подобралась на своем стуле.
– Но почему? – выдавила из себя я.
Впервые я не поняла ее мотивации. Наши дорожки все же начали расходиться. Общий контекст, который казался мне непреодолимым, лопнул и исчез в один миг. Она наклонилась ко мне через стол и сказала со злостью:
– Потому что я пожертвовала всем, что у меня было, ради него. И теперь я хочу понять, чем готов пожертвовать он, чтобы сохранить этот ваш уютный мирок, ясно?! Потому что я хочу знать, что моя жертва чего-то стоила! А то мне кажется, что в постели с одной… – она все же удержалась от этого слова, – он может об этом как-то подзабыть. А я не хочу, чтобы он забывал, понятно тебе?
Я сидела, откинувшись на спинку стула, совершенно убитая этой исповедью. А она, не дождавшись моей реакции, разлогинилась. Ее аватарка растаяла в воздухе. В доме было пусто. Как и в моей голове. Лишь одна мысль бродила где-то на задворках: я должна найти Брайана.
Глава 8
Утро выдалось серым и туманным. Влага оседала на всех поверхностях, пропитывала ткань, хлюпала в ботинках. Мы ехали на восток, и вскоре из тумана показались очертания леса. Здесь шесть месяцев назад сотня разведчиков пыталась остановить продвижение армии Хищников к городу ЭКЧ. Ничего из этого не вышло, хотя враг потерял немало людей на прорыве. Баррикады из бревен враги выжигали заклинаниями, прокладывая себе дорогу через огонь. Лес горел, хотя этого я уже не видел: полумертвый от усталости, я скакал к городу, думая только о том, как бы оказаться подальше от той силы, что прет по пятам. Вот они, места боевой славы.
Еще не так давно здесь было черным-черно от пепла, но прошло время, и лес постепенно восстанавливался: трава пробивалась на черной земле, возвращались животные, а на обгорелых деревьях местами пробилась молодая листва. И все же мертвых обгоревших стволов было еще вполне достаточно, чтобы напомнить о тех событиях.
Мы ехали вдоль кручи, тянувшейся слева от дороги. На ее вершине когда-то располагалась наша засада. Я ехал и вспоминал детали истории Молчаливого, стараясь понять, как же нас все-таки угораздило, как выразился мистер Майерс, влезть в конфликт между полушариями мозга этого человека. Кто мы были для него? Жители его мира? Инструмент для достижения его целей? Почему, собственно, мы с такой легкостью приняли все те объяснения, что он предложил? Впрочем, я знал почему. Я вспомнил, что Молчаливый говорил о втором шансе, который новый мир даровал каждому (включая самого Молчаливого) из нас. Может, это и справедливо, если говорить обо мне. Но Молчаливый, помнится, обращался ко всем нам, и никто не возразил ему. Но как такое может быть? Слева ехал Фродо, и я спросил его, дала ли игра ему что-то подобное? Лжехранитель пожал плечами, но как-то не очень уверенно.
– Не знаю, – сказал он после раздумья. – Когда полгода назад мы сидели посреди заварушки вон там наверху, я
