глухо сиплю я, чувствуя, что он медленно, но неотвратимо наклоняется ко мне, и расстояние между нами сокращается. Эликтрические разряды рассыпаются мурашками по коже.
-Хорошо,– выдыхает Никита мне в губы, и поднимает взгляд, смотря в глаза.
Я сглатываю и замираю. Я должна отклониться. Или податься навстречу. Не знаю. Сделать что-то. Кажется, он ждёт, но я не могу. Тело сковывает оцепенением. Я даже моргнуть не в состоянии. Всего пару секунд мы так близко, а затем Ник резко отстраняется. Аверин выбирается из салона и через мгновение открывает мою пассажирскую дверь. Его горячая рука сжимает мои подрагивающие пальцы.
-Через два часа,– произносит он чуть хрипло, давая мне понять, что не одна я пребываю в смятении.
Я нахожусь в такой прострации, что даже не замечаю, как поднимаюсь по лестнице, что не так-то просто с моей ногой, как попадаю в свою комнату. Внутри всё бурлит, словно в груди варит волшебный котел. Я падаю на свою кровать, устремляя ошалелый взгляд в потолок. На губах расползается блаженная улыбка, которую я не в силах сдержать. Боже, я кажется влюбляюсь. В первый раз.
17. Поездка
Ровно через два часа камри Никиты снова припарковывается у нас во дворе. Когда я выхожу из дома, ведя за собой трехлетнего брата, Аверин стоит поодаль у гаража, держа в руках детское кресло, и о чём-то весело болтает с отцом. Боже, и как я могла не замечать раньше их сходства. Ник ведь был почти точной копией Романа Константиновича: высокий, плечистый, черноволосый, с редким разрезом глаз, отчего казалось, что они оба постоянно чуть щурятся.
Наверно я просто до этого никогда по-настоящему не приглядывалась к людям, работающим на нашу семью. Все они были для меня обслуживающей серой массой. Я была вежлива, приветлива, но смотрела сквозь них, не воспринимая всерьез. Сейчас мне почему-то стало стыдно от этого. Покосилась на Гулю, держащую Мишку за другую руку. Ведь эта женщина фактически заменила брату маму, а что я о ней знаю? Что она любит, когда Миша доедает обед? Есть ли у нее своя семья, свои дети? Наверно. Просто они уже выросли. Сколько кстати ей? Надо будет попить с ней чай, спросить. Представляю на секунду, как вытягивается от удивления лицо Гули, когда я предлагаю ей поболтать, и невольно улыбаюсь.
– Привет,– Никита машет нам и отходит от отца, устанавливает детское кресло на заднее сидение.
-Привет,– улыбка так и не сходит с моего лица, только к Гуле она уже не имеет никакого отношения.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
