тем не менее… Катя. Не пришла, ни на одно сообщение не ответила.
Долго уснуть не могу, мучаюсь от голода, живот спазмами сводит. Какое там мясо?! Хотя бы корочку хлеба… можно даже не солить. Чёрствого. Чёрного. Плесень бы соскрёб… клянусь, счастлив был бы! Чуть позорно не всхлипывал. Голод… адский, сжигающий изнутри, отдающийся тошнотой. Жрать, жрать хочется! Ворочаюсь, терплю. Утром не выдерживаю, снова пишу Катерине:
«Хочу жареную курицу».
Решаю взять внезапностью. Продинамит – ладно, отложим встречу до того момента, как я выйду отсюда.
Прочитано. Печатает. Затаился, жду.
«Доброе утро, Ярослав».
Неплохо.
«Не вареную, не суп, не бульон. А жареную, с корочкой. Привет, малышка». А потом добавляю: «Она мне снилась».
«Утром я такое не ем», – отвечает.
«Как насчёт обеда?»
«Днём у меня психолог и ещё одно собеседование».
«Ужин?» – я настырный.
«При свечах?»
«Придумаю что-нибудь», – отвечаю.
«Вечером у меня языковая школа. Но, может, успею после неё», – сдаётся.
«Ты, кстати, можешь выпить вина».
«А ты? В смысле, оно же жидкое».
«Увы. У меня строгая диета. Если что-то пойдёт не так, могу захлебнуться».
«Какой кошмар! Риск точно не стоит того».
«Так что, Катя?»
«Я подумаю».
«Я тебя буду ждать». И добавляю: «Весь день».
Глава 6
У меня есть хлопковое красное платье в мелкий горошек. Оно длинное, простое, и совершенно непонятно как, но оно добавляет мне баллов двести по шкале сексуальности.
Волосы у меня тёмно-русые. Раньше красилась в блондинку, но потом надоело: слишком сложный уход, да и не дешёвый. Надеваю серёжки. Платье эффектно облегает грудь, поясом акцентирую внимание на талии.
У нас с Ярославом по-прежнему нет общих тем, отсутствуют общие интересы и знакомые. Только странный фетиш с едой и одно на двоих воспоминание о страшных часах. Я крашу губы, думая о том, как буду жевать при нём мясо. Никто не знает, что я всё ещё к нему езжу: я держу наши встречи в секрете от родных и друзей. Я… просто не могу остановиться.
Это посттравматический стресс. У нас обоих. Кто-то должен разорвать замкнутый круг. Судя по настырности спецназовца, придётся мне, но, кажется, не сегодня.
Стучусь в дверь его палаты уверенно – сам приглашал настойчиво, я не навязывалась. Открываю её и замираю на пороге. Ярослав сегодня не один, на стульях у его кровати сидят двое мужчин. Они о чём-то болтают, своим появлением я прерываю беседу. Три пары глаз устремляются на меня, мужчины как по команде вскакивают на ноги. Невольно улыбаюсь, поражаясь их воспитанию.
На вид гостям около тридцати, высокие крепкие мужчины. Они переводят вопросительные взгляды на Ярослава, тот жестом приглашает заходить.
