позволить себе автомобиль.
– Уж не знаю, насколько он там у тебя обеспечен, или нет, но за рулем был именно он, поверь.
И она поверила!
– Катька выбралась следом почему-то с заднего сиденья. И кажется, нервничала.
– Почему нервничала? – Внутри тоненько заныло, и она наконец-то поняла, что все это правда и что Ксюша совсем не врет, а говорит чистую, откровенную, обнаженную правду.
– А я знаю? Оглядывалась все время и губку нижнюю все закусывала. Ну, ты знаешь, как она это умеет.
Александра знала, и сотню раз пыталась скопировать эту неподражаемо прелестную привычку своей лучшей подружки. Простаивала перед зеркалом часами, терзая крепкими зубами свою бледно-розовую плоть. То с одной стороны закусит, то с другой, то посередине.
Не получалось, хоть ты тресни! Ее личный рот совершенно не хотел капризно выгибаться, и прикушенные губы потом долго болели и шелушились.
– Потом о чем-то переговорила с Романом твоим и нырь в калитку. Он следом. Ну, а я… – Ксюша неожиданно замялась.
– А ты что?
И в самом деле, что она? Поспешила уйти, начала подслушивать или подглядывать, а может, в гости напросилась. Они же были знакомы, почему бы не зайти, раз увидела.
– Ну, а… это… Ноги ополоснула, вытерла, обулась и подошла к своему забору. Он как раз к стенке ее дома примыкает. Я вовсе не хотела подслушивать, поверь!
Не поверила. Хотела и подслушивала, дураку ясно.
– И что там? – Александра зажмурилась покрепче, пытаясь удержать проклятые слезы, начинавшие красться из глаз.
– А там стоны, ахи, скрип, дальше ты знаешь, не маленькая же, Сань! Что ты в самом деле?! И вот я уехала потом, а они все там были. Машина, говорят, и сейчас там стоит.
– Кто говорит? – ахнула Александра, моментально представившая себе ночное Ксюшино бдение возле машины, на которой приехала на дачу ее подружка и любимый.
– Так моя соседка ночевала на даче, утром на работу поехала прямо оттуда. Она и сказала, что растопырились посреди дороги, пришлось объезжать по другой дорожке. Так вот…
Ксюша ненадолго замолчала, мелко и часто дыша. Александра почти не дышала, так ей казалось. Сидела, погруженная в темноту и представляла, представляла, представляла.
Как Ромка кроет крышу бабушкиного дома. Как копает ее заросший мальвами огород и разбивает потом на нем грядки. Она лично ради такого случая даже в треклятое общество огородников вступит, и огурцы научится солить впрок, если они уродятся, лишь бы…
Лишь бы все это было неправдой! Лишь бы Ксюша взяла вдруг и ошиблась.
– Поезжай туда сейчас и посмотри! – вдруг скомандовала та ей.
– Куда?! Зачем?!
Александра моментально сжалась в маленький тугой комок, зарывшись по самый нос в мохнатую цветастую ткань.
Никуда она не поедет! Нет ее здесь! Она спряталась!
Так обычно она поступала
