разогналась пожелать здоровья Алисе, как из прихожей раздался крик. На этот раз кричала Симочка. Мы с Алисой бросились к ней. Побледневшая Симочка стояла, прижавшись к стене. Глаза ее испуганно сверлили пол, на котором, кроме ковра, ничего не было.
– Гомик? – спросила я.
Симочка отрицательно покачала головой.
– Человечек в черных чулках? – спросила Алиса.
Симочка снова покачала головой.
– Нет-нет, – пробормотала она, – ничего, просто голова закружилась.
С этими словами она выбежала из квартиры. Мы с Алисой переглянулись.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила я.
– Великолепно, – ответила Алиса и поспешно Добавила:
– Человечков пока не вижу.
– Ну тогда я, пожалуй, поеду налаживать отношения с Евгением, а ты меньше думай о Германе и займись чем-нибудь. Не, ровен час погибнешь от безделья.
– Сама же запретила мне картины писать, картины писать, – обиженно пропищала Алиса.
Я посмотрела в ее огромные, слегка раскосые синие глаза, опушенные длинными, самой природой загнутыми до бровей ресницами, и подумала:
«Кукла, настоящая кукла».
Несмотря на то, что мы ровесницы, меня с детства не покидало ощущение, что моя Алиса кукла, с которой можно делать все, что угодно: кормить, причесывать, наряжать, ругать, воспитывать и укладывать спать. Возможно, причиной тому является удивительная ее покладистость.
– Сама же запретила мне писать картины, сама же запретила, запретила, – жалобно мямлила Алиса, наивно хлопая ресницами.
«И это взрослая женщина? Ох, когда же она выйдет из девичьего возраста?» – подумала я и со вздохом сказала:
– Ладно, пиши свои картины. Пиши, да не увлекайся и чаще бывай на воздухе, на воздухе.
– Ура! Ура! – закричала Алиса, пытаясь задушить меня в своих объятиях.
Глава 5
– Ваш кофе, сеньор.
Крахмальная стюардесса остановилась перед пожилым кареглазым мужчиной.
«Что делает в туристском классе этот богач? – подумала она, заученно улыбаясь. – Запонки, булавка в галстуке, костюм… Целое состояние!»
– Грациа, сеньорита, – машинально кивнул элегантный сеньор, принимая кофе от стюардессы.
Взгляд его был прикован к юному очаровательному созданию, запримеченному им еще в Монреале, где он вошел в самолет.
Сеньор осторожно поднес к губам обжигающе горячий кофе, с интересом наблюдая за тем, как озорно жестикулирует юная красавица. С этими грациозными жестами и милой улыбочкой она мучила, просто пытала своего спутника, судя по всему, отца. Бедняга явно хотел вздремнуть, девушка же требовала общения. Она нетерпеливо желала знать, когда приземлится самолет.
– Хочу попрактиковаться в испанском, – обнаруживая милый акцент, твердила она.
– Успеешь еще, – успокоил ее спутник, – я очень на тебя рассчитываю. Поможешь мне переводить техническую документацию.
– О-о! –
