style="font-size:15px;"> – Я… – сердце колошматит рёбра изнутри, словно бешеный зверь в клетке. – Нет!! Не так! Не это! Я тебя люблю, Уля! Люблю!! У нас всё наладится! Ребёнок желанный! Мы хотели! Помнишь?
– Я хотела ребёнка от любимого и любящего мужа… – смотрит на меня презрительным взглядом. – А тебя я не знаю… Ты чужой. Ты злой. Ты враг. – по очереди отрывает от себя мои пальцы, сверлит взглядом.
– Не становись таким же демоном, как я! – стискиваю её ледяные руки. – Не убивай нашего ребёнка! Ты же всегда была моим ангелом!
– Нет больше твоего ангела… – обезличено. – Пропусти!
Пытается откинуть меня, но я только сильнее тяну больничную одежду, мну, рву, синеют от усилия руки.
– Давай поговорим! – во мне пульсирует каждый нерв.
– Уже и так всё выяснили! – некогда мягкий голос сейчас сочится ядом. – Я, тварь поганая, достойна только этого!
– Проси что хочешь!!! – иду в обгон, готов на всё. – Что угодно! Я всё сделаю! Только оставь ребёнка!
– Тебе не под силу. – резко выдыхает, кривит губы.
– Всё, Уля, всё!! – до безумного крика. – Только скажи!
– Мне от тебя нужно только одно, Громов. – обездвиживает той кровавой войной, что разрастается на дне её глаз.
– Что?! – одними губами.
– Ты исчезнешь из нашей жизни!! – припечатывает. – Мой ребёнок никогда не увидит твоего лица, не узнает унижений и боли, не будет носить твою фамилию!
– Но… – нахожусь между жизнью и смертью.
– Тогда подвинься! – с силой отдирает мою руку. – Елена Владимировна, можем начинать!
– НЕТ! – вскакиваю, перекрываю путь. – Хорошо, я согласен! Только роди моего ребёнка!
– МОЕГО ребёнка! – поправляет с яростью.
– Позаботься о нём… – с тяжёлым вздохом придвигаюсь, касаюсь любимых нежных рук, самозабвенно целую. – И о себе.
Ульяна молчит, вижу, что пытается проглотить жёсткий ком в горле, силится не разреветься.
– Хочу, чтобы ты знала… – глаза в глаза. – Это убивает меня… Мне очень жаль, что я так поступил.
– Да, мне тоже. – смаргивает слёзы, опускает глаза.
– Если ты вдруг передумаешь, я всегда буду тебя ждать! – грея выдохом то короткое расстояние между нами, что становится необозримым.
– Прощай, Феликс! – отворачивается Уля и моё сердце останавливается.
Глава 3
Прошло четыре года.
– Ха-ха-ха! Ты только глянь, Юр! Забегал сраногнойный хрен! – пододвигаю к нему монитор, на котором всплывают приходящие кадры слежки, где Пивоваров заходит в центр венерологии. – Ещё долго продержался! Девочка-то у него неделю назад была! – просто радость разливается по всей груди. – Во-во! Смотри! Оглядывается грибковый! Ссыт, что я его ещё и этим скомпрометирую в сми!
– А ты, естественно…
– А я и скомпрометирую! – заканчиваю
