я тебе не должен. Не буду платить, я сказал! Помогите, убивают!
– А ну-ка, – обратился Юра ко мне, – Калита, сломай ему руку. Чтобы не орал…
Я замер в растерянности.
Инвалид, между тем, испуганно замолк, глядя на меня. В его глазах был страх и жертвенная тоска.
– Ну чего ты?! Я сказал, сломай ему руку!
Я нерешительно подошел к инвалиду, потянулся к нему, но он отдернул правую руку, прижал ее к себе.
– Все, я молчу, молчу, я вас внимательно слушаю.
– Поздно слушать, – сказал Юра. – Я тебе уже все сказал… – И обратился ко мне: – Ты не смотри, что он несчастного из себя корчит. У этого воротилы половина магазинов на Брайтоне. Это коммерс известный. А что живет, как фуфел, так это его собственный выбор. Экономный очень. Он только на сиделке не экономит. Ты бы его сиделку видел. Не девочка – конфетка.
– Не сметь! – выкрикнул «коммерс». – Она святая. Она мне помогает после аварии.
– Угу, святая. Помогает. За большие деньги. Отсасывает тебе, наверное. Если у тебя, конечно, еще стоит. Ты давай лучше быстрее думай – как заплатишь. Мне деньги нужны прямо сейчас!
– Ничего я вам не дам, – опять уперся инвалид.
– Вот мудак! – расстроился Юра. – Ну все, Калита, ломай ему руку.
– Нет-нет, – закричал несчастный. Я понял, что никуда не деться, придется это сделать – поймал его руку и вывернул до характерного хруста. Он завизжал, как поросенок. И умолк. Сломанная конечность повисла, неестественно вывернутая.
– Со смещением перелом, – одобрил Закидон. – Качественный. Ну чего? Бабки будут? Или нам вторую ломать?
– Дайте телефон, – тихим голосом попросил инвалид. – Мне надо позвонить. Деньги принесут.
Юра достал мобильный.
– Диктуй номер.
Инвалид принялся называть цифры, которые Закидон послушно набирал на телефоне, потом передал трубу бедняге. Тот взял ее трясущейся левой рукой, поднес к уху… Наступило временное затишье…
– Что, никто не отвечает? – спросил Юра, потеряв терпение.
– Полиция! – вдруг закричал инвалид. – Это полиция! Меня грабят! Ко мне вломились домой!
– А ну дай сюда! – Закидон отобрал у хитроумной жертвы мобильный, и так ударил его ногой в грудь, что тот едва не опрокинулся вместе с креслом, колесики приподнялись над полом и опустились назад. Инвалид зашелся в кашле, переходящем в крик.
– Так, быстро сваливаем! – скомандовал Закидон. И мы побежали к лестнице.
Успели убраться раньше, чем приехала полиция.
– Ну надо же, какая сука! – возмущался Юра. – А я ему еще номер сам набрал. Охренеть! Вообще! Я как чувствовал, что день сегодня неудачный… Но ты молодцом. Как ты ему руку сломал. – Он захохотал. – Хрясь – и пиндык. Ну чего? Поедем в собор – исповедоваться? Или к блядям? Хотя блядей ты недолюбливаешь, я помню. Ну, значит, в собор – к отцу Федору.
