ребенка, в попытках сложить в голове два и два. Поразительно, насколько малышка похожа на мать. Пухленькие губы, овал лица, тонкий и аккуратный слегка вздернутый носик – вылитая Алия. Вот только черные, как смоль волосы, совершенно не ее, и невероятные глаза, цвет радужки которых даже не поддавался определению.
В голове щёлкнуло, когда мелочь повернулась ко мне. Мысль, что помимо матери, она еще на кого-то похожа. Отец? Возможно, я его знаю.
– Здласти, дядь Алтем, – картаво поздоровалась малышка, расплываясь в искренней улыбке. Так умеют только дети. Им фиолетово, кто ты: злодей или добряк. Улыбаются, ожидая, что ты улыбнешься в ответ.
Мысленно даю себе подзатыльник, приказывая взять себя в руки.
– Привет, принцесса, – попытался выдавить из себя мягкую улыбку. Хотя она была больше похожа на оскал. Но ребенка, кажется, это нисколько не задело.
Откровенно говоря, как-то не клеились обычно у меня отношения с детьми. Поэтому и женщин выбирал всегда одиноких, незачем парить себе мозг ненужными вещами. Есть отношения, а есть секс. Я предпочитал второе.
– Давай, мышка, – натянуто улыбнулась Алия. Невольно отметил, что с момента появления дочери девушка подобралась, словно медведица, защищающая своего медвежонка. Даже в какой-то степени вид был недовольный.
– Идем в дом, там бабушка уже заждалась.
Девушка махнула головой, косо посматривая в мою сторону. Выражение на красивом лице такое, слово я какая-то потенциальная угроза для ее чада. Появилось ребяческое желание поднять руки в жесте «сдаюсь», пока она во мне дыру недовольную взглядом не прожгла.
– Дядь Алтем, а ты снезную бабу лепить умеешь? – не замечала обеспокоенную мать малышка.
– Майя, ну какая баба, снега еще мало. Давай, сладкая, – махнула девушка рукой, разворачиваясь в сторону дома. – Дядя Артем с дедом поговорить хотят, а мы мешаем.
– Беги, занимай дедуле место.
Димыч поставил внучку на ноги, заботливо одергивая куртку, и та покорно пошла за матерью, вложила свою миниатюрную ладошку в ладонь Алии и продолжила что-то рассказывать на ходу. Мы провожали их взглядом до самого дома. Не знаю, что крутилось в голове друга, но я был в странной прострации.
Задела.
Ее неожиданное появление садануло, бередя старые раны, которые я слишком долго загонял вглубь своей циничной души. Я, черт возьми, иногда сомневался, что она у меня вообще есть. Однако что-то же упрямо ныло, сука, в такие моменты.
– Хорошая у тебя внучка, – махнул я головой, прогоняя странные мысли.
– Да, в один момент нежданно-негаданно обрадовала дочурка новостью.
Димыч, сколько его помню, всегда был мужик кремень: жесткий, прямолинейный, рубил с плеча. В лихие девяностые сколотил нехилый бизнес, который процветал и по сей день. В те годы, я хоть и был еще уличным пацаном, но уже тогда понял, к чьему образу стремлюсь. По чьему подобию хочу жить. Я искренне считал, что мы с ним похожи: характер, принципы, понятия и отношения к
