style="font-size:15px;"> Зу, поблагодарив зрителей, кивнула музыкантам и затянула новую песню. Шерсть на холке вновь встала дыбом, но насладиться пением псу помешал разговор, который шепотом вели Шаша и Дани. Чтобы понять, о чем речь, Гаррону пришлось подползти ближе.
«Так они оба из России!» – удивился он, услышав правильную русскую речь. Гаррон по делам службы не раз перемещался в Москву, да и совсем недавно обретенная сестра Юлька была родом оттуда.
– Смотри, вон та, у ног Вари-дага, – Шаша показала на худенькую девушку, которая прижималась к ножке кресла своего хозяина. Ее поза выдавала полное подчинение. – Видишь, лицо заплаканное.
– Ну? – Дани прищурил глаза.
– Мария совсем недавно в гареме. Я слышала, что она плачет каждый день. Вари-даг сам приволок ее с Земли.
– Ты надумала ее спасти? Но мы совсем не знаем, кто она и откуда…
– Скажи просто, что боишься возвращаться на Землю. Да, прошло много времени, и тебя наверняка похоронили, но… Мама там, сестра! Неужели не хочешь их увидеть, жить не рабом?
– Дурочка, я не хочу оставлять тебя одну.
– Мне нечего бояться. Сам король покровительствует мне. Я под его защитой. Да и кто из хаюрдагов укажет на меня? Или ты думаешь, что Вари-даг пойдет жаловаться Хаюрбу, что кто-то увел его младшую жену? Да он язык скорей откусит, чем признается, что не имеет власти в своем гареме.
– А если тебя когда-нибудь выдаст эльф-контрабандист?
– Ему какая выгода объявлять всем, что он продает амулеты Ханнора не только врагам-хаюрдагам, но и мне? Тем более, что я за молчание плачу вдвойне…
– Ох, Сашка! Рисковая ты девчонка!
– Ну все, я пошла.
Зарокотал барабан. Словно по его команде огонь в чашах взметнулся еще выше, раздвигая тьму ночи.
Шаша скинула с себя одежду, легким движением стянула с волос тюрбан, тряхнула ими и, плавно покачивая бедрами, вошла в круг света. Гаррон сел на задние лапы. Была бы более чувствительная натура, упал бы в обморок.
– Пресветлый Шаагиль! Вот это женщина!
Он впервые видел Шашу с непокрытой головой, а потому не ожидал, что у сероглазой танцовщицы окажется смоляной цвет волос. Золото обнаженной кожи мерцало искрами, лицо походило на маску, где живыми оставались только глаза, для контраста сильно подведенные черным. Короткая, прямо обрезанная челка открывала густые брови, а вплетенные в пряди золотые змейки, покачиваясь в такт движениям, приковывали к себе взгляд. Все в ней завораживало и будило желание.
Губы, высокая грудь, маленький пупок и…
Ритм барабана учащался, танец набирал темп.
Сердце билось так, будто вознамерилось вырваться. Гаррон был ослеплен, повержен. Хотелось выть и кусаться. И бежать в ночь, чтобы ветер бил в лицо…
«Э-э-э… в морду».
Это небольшое уточнение отвлекло и даже раздосадовало. Был бы он мужчиной, ни за что не упустил бы столь горячую
