нужно бояться. Поэтому Лиза много говорила. В общем-то, казалось, что любая мысль, впрыгнувшая в Лизину голову, требовала немедленного рождения в слове. Лиза льстила, ныла, истерила, кокетничала, накаляя страсти до тех пор, пока друзья (обычно Миша) не требовали заткнуться.
Лиза была совсем необидчивой девочкой. На нее можно было наорать и не извиняться: в общем-то, только потому Лизу и терпели.
Миша сказал:
– У тебя опять припадок бешенства? Мокроусова, дура, возьми дядю за руку и не выноси мозг.
Он предложил ей руку, и Лиза, поджав губы и повиснув на Мише, на время затихла.
На платформе, действительно, почти не было людей. Будний день, недавно растаял странный снег, в воздухе растеклась тревожная прохлада. Только двое мужичков без возраста и выражения лиц заедали семечками пиво, сторожа скамейку, не разговаривая и не меняя позы. Казалось, что они здесь всегда, независимо от сезона, дня недели и прочих обстоятельств.
Недалеко от платформы, в кустах, дети в кофтах до колен тихо строили шалаш. Скучала продавщица мороженого. Магазины по дороге на пляж, обычно срывающие куш, торговали остатками овощей и перележавшими пирожками. По лесу бродила женщина с маленькой девочкой; женщина собирала букет из каких-то растений и покрикивала на ребенка: «Куда пошла? Держись рядом! Куда пошла?». Мимо пронесся немолодой бегун в желтых шортах, а за ним следом – собачка, тявкая и позвякивая колокольчиком на ошейнике.
На берегу было так же – пусто, прохладно, свободно и оттого странно.
Они расположились на самом козырном месте – так, что и воду видно, и деревья укрывают от ветра, и разлечься можно, как хочешь. Распаковали сумки, кинули пледы, осмотрелись.
– Кто купаться? – спросил Денис, собирая мангал.
– Шутишь, – сквозь зубы сказала Лиза, – У нас столько бухла нету.
– А сколько тебе надо бухла? – поинтересовался Миша, – Три бутылки на пятерых!
– Это по глотку, – сказала Лиза, как человек с опытом.
Лана и Таня неторопливо выкладывали на тарелки помидоры и огурцы. Укрепили скатерть, расставив коробки сока по углам. Девочки, все еще шепчась, достали пластиковые стаканы. Таня о чем-то задумалась, отвлеклась, и пару стаканов тут же унесло к воде.
– Повнимательней, девушки. Стаканы в дефиците, – строго сказал Денис.
– А вот мой Гриша не жадный, – сказала Лиза.
– Какой еще Гриша? – спросил кто-то.
– Аспирант. Мой Гриша, только он еще об этом не знает. Такой, подающий надежды. Не то чтобы красавчик. Харизматичный.
– Ты хоть знаешь, что означает это слово? – буркнул Миша. Теперь он настраивал фотоаппарат (большой и тяжелый) и, не теряя серьезности лица, тыкал на все кнопки.
– Знаю! – взвизгнула Лиза, но тут же вспомнила: Гриша Гришей, а на сегодня Михаил – ее кавалер, – и резко сменила тон.
– Мишаня,
