деревья с густой бушующей листвой, слева вознеслись бесцветные тусклые в ночи дома с ярко-желтым светом из больших окон; впереди в глубине улицы на дороге носились невзрачные автомобили, изредка мелькавшие яркими фарами. На этой улице машин не было: здесь, рядом с парком, как известно, проезд был запрещен.
Глеб не решался посмотреть даже в зеркало заднего вида. Ему стало чудиться, будто он слышит чье-то мерное дыхание сзади. Да! Он, несомненно, его слышит. В мышцах чувствовалась пульсирующая нервная слабость. Его руки, несмотря на нее, сами вцепились в руль. Он продолжал сидеть, не смея взглянуть назад. Дыхание стало громче и как будто в микрофон, точно с перегрузкой.
– И что вам нужно? – Болезненно отчеканил Глеб.
Ему никто не ответил. Что же, он того и ожидал. Может это и к лучшему. Лишь кто-то позади него продолжал громко дышать. У Глеба появилось неопределенное желание оглянуться, или хотя бы посмотреть в зеркало заднего вида. Его пустой взгляд скользнул к нему, но не достиг. Боковое зрение, казалось, уловило какое-то движение в зеркале. Рефлекс взял свое: Глеб посмотрел в зеркало… На сидении… На бежевом… Небрежно висела серенькая футболка. Глеб все-таки обернулся. То же зрелище. Он облегченно выдохнул и вытер с теплого лба то ли пот, то ли воду. Дыхание, которое Глеб слышал, растворилось в воздухе, став его собственным.
– Что это может значить? Простыл, должно быть. – Глеб протянул ослабшую от испуга руку к футболке, схватил ее, одел на голый торс и поехал домой. Дорогу освещали скучные фонари, словно задремавшие стражи, опершись на алебарды.
Конверт! Конверт в балахоне! Одним движением Глеб рукой нырнул в карман и достал оттуда мокрый и слегка мятый конверт, осмотрел его. Мучаясь в догадках, открыть его не решился.
– Может, завтра? – Приглашающим тоном спросил себя Глеб, словно спрашивал «Чай? Кофе?» или «Может, вина, сэр?» Но это спокойствие было лишь снаружи. Внутри же, его терзало чувство зреющего против него заговора, которое было похоже на чувство, что за ним следят.
Глеб захотел немного отвлечься. Поглядывая на блестящую от воды дорогу, отражающую свет фонарей, он достал из кармана мокрых джинсов мобильник. Пальцы безропотно заскользили по клавиатуре телефона, светившегося ярким синим светом, точно неоновой, подсветки. Недолго думая, он набрал рабочий телефон Игоря. Игорь вовсе не был его другом, даже приятелем считался с трудом. Он был его агентом, которому утром он отправил «Кусок». Пошли бледно-желтые гудки, мерно прерываемые серой тишиной. Именно такие ассоциации появлялись в голове Глеба, когда он слышал сигнал вызова. Прошло пять-шесть таких бледно-желтых гудков, прежде чем Игорь принял вызов.
– Слушаю, дорогуша, – сказал Игорь.
Глеб не стал спрашивать, что это еще за «дорогуша». Он уже привык к постоянным бзикам этого излишне импульсивного женоподобного агента. Кстати, Глеб все пытался найти другого агента. И дело тут было вовсе не в голубизне. Но, к сожалению, не мог найти никого.
– Алло,
