кто этот человек, который нас сюда привел? – спросил Михаил Иванович.
– Петька, надзиратель – хохол. Немцы выбирают из заключенных, но предпочтение отдают своим, которых здесь немного – и те уголовники и украинцы, – ответил Усик.
– Воевали? – спросил Михаил Иванович.
– Да, в тридцать шестой армии, под Смоленском был ранен, попал в плен – и вот, сюда, − ответил Усик.
Усик был порядочным и искренне верил, что Красная армия погонит фашиста. Многие заключенные, в отличие от него, уже не верили в это. В бою под Смоленском Усик был ранен в правую ногу, оттого и хромал. Раздался громкий стук, появился Петька-надзиратель, привез еду.
– Жрите, русские свиньи, – сказал он на своем украинском акценте.
Еду раскладывали сами заключенные, этим занимался в основном Усик. Он контролировал, чтобы никого не обделили. Заключенные выстраивались в очередь, и каждый со своей миской подходил на раздачу. Это можно было назвать едой, но порции были небольшими – немного картофеля и кусок мяса с хлебом.
– Съедобно! – прожевывая недоваренный кусок мяса, пробормотал Иван.
Стоял звон тарелок, это был первый полноценный ужин за последние недели, а для некоторых – и месяцы. «Кормят, – значит, пока не умрем», – подумал Иван. Еще не успели поесть, как в барак ворвался надзиратель и крикнул: «Становись!» В этот момент зашел Беккер с двумя офицерами, а за ними – два солдата. Все построились, а некоторые поспешно глотали еду, пытаясь доесть уже начатое. Начальник со своим невозмутимым взглядом прошел мимо строя, затем громко сказал:
– Говорящие на немецком есть?
Несколько секунд стояла тишина.
– Есть, господин начальник, – по-русски ответил Михаил Иванович.
– Фамилия? – обратился Беккер.
– Бирд, господин начальник, – на немецком заговорил Михаил Иванович.
Беккер подошел к Михаилу Ивановичу и всмотрелся в его лицо, шевеля пухлыми губами. Потом он произнес:
– Увести. Остальных – на завод.
Кабинет Беккера был похож на маленькую пыточную. В углу стояла шконка с цепями и кандалами. На столе красовался человеческий череп, который выполнял роль пепельницы, там же лежали аккуратно сложенные бумаги и папки. Бросилась в глаза фотография, которая располагалась на небольшой полке возле стола. Там был запечатлен Беккер с самим Гитлером. Было ощущение, что фотография обрезана и вставлена в рамку. Таким образом Беккер хотел подчеркнуть свое близкое знакомство с фюрером. Беккер уселся в свое кресло, держа в руке дело Михаила Ивановича, и сказал:
– Где вы научились говорить по-немецки?
– Матушка моя – немка, – ответил Михаил Иванович.
– Интересно! Фамилия ваша на английский лад?..
– Дед был английским поданным, затем женился на русской, с середины XIX века семья проживает в России, – сказал Михаил Иванович.
– А ваш отец уже женился на немке? Интересное у вас переплетение, господин
