согласие Ветхого и Нового Заветов и проповедующих единого Бога.
Притом и в Ветхом, и в Новом Заветах Писание учит, что Бог невидим. Ибо в Ветхом Завете говорит Бог Моисею: не бо узрит человек лице Мое, и жив будет (Исх. 33, 20); и в Священном Евангелии сказал Господь:
Это не то, чтобы кто видел Отца, кроме Того, Кто есть от Бога; Он видел Отца (Ин. 6, 46). Сие восклицает и богомудрый Евангелист: Бога не видел никто никогда (Ин. 1, 18); показывает же, откуда дознал это: единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил (Ин. 1, 18). Да и апостол взывает: нетленному, невидимому, единому премудрому Богу честь и слава во веки веков. Аминь (1 Тим. 1, 17); и еще: Которого никто из человеков не видел и видеть не может (1 Тим. 6, 16).
И бесконечность, и неописуемость Божию дознали мы также из Ветхого и Нового Завета. И в Ветхом Завете говорит Бог: еда небо и землю не Аз наполняю? глаголет Господь (Иер. 23, 24); и еще: небо престол Мой, земля же подножие ногу Моею: кий дом созиждете Ми, и кое место покоища Моего? (Ис. 66, 1). Да и божественнейший Давид взывает: яко в руце Его вси концы земли (Пс. 94, 4); и как рукою назвал действие домостроительной силы, так показал, что
Сам Бог ничем не ограничен, но все зависит от Его промышления. А в другом песнопении Давид говорит Богу: камо пойду от Духа Твоего? [Col. 445] и от лица Твоего камо бежу? Аще взыду на Небо, Ты тамо еси: аще сниду во ад, тамо еси: аще возму криле мои рано, и вселюся в последних моря, и тамо рука Твоя наставит мя, и удержит мя десница Твоя (Пс. 138, 7-10). Сие же показывает неописуемость и сущности и силы Божией. И пророк Исаия взывает: содержай круг земли, и живущии на ней аки прузи (Ис. 40, 22). И еще, обличая бессилие идолов, пророк предложил нам следующее учение о Боге всяческих: кто, говорит он, измери горстию своею воду, и небо пядию, и всю землю горстию? кто постави горы в мериле, и холмы в весе? кто уразуме ум Господень, и кто советник Ему бысть, иже научает Его? Или кто показа Ему суд? или путь разумения кто показа Ему? (Ис. 40, 12–14). Потом, сколько возможно для человеческого ума и бренного языка, представляет бесконечность могущества, ибо говорит: аще вси языцы, аки капля от кади, и яко претяжение веса вменишася, и аки плюновение вменятся: кому уподобисте Господа, и коему подобию уподобисте Его? (Ис. 15, 18). Если же небо, земля и естество вод заключают в себе всякое тварное естество и мерою всему этому мера руки Божией, то предприемлющие измерять Бога устами своими пусть сообразят в уме бесконечность Этого Естества, разумея под рукою не часть тела, но действие, все устрояющее и всем управляющее. Итак, сему о Боге всяческих учит Писание ветхозаветное. А иной отыщет и другие подобные приведенным места, открывающие нам неописуемость и сущности, и премудрости, и силы Божией. В Священном же Евангелии подобному представлению о Боге научил Господь самарянку. Поскольку предполагала она, что Божество описуемо местом, и потому сказала: Отцы наши поклонялись на этой горе, а вы говорите, что место, где должно поклоняться, находится в Иерусалиме (Ин. 4, 20), то Господь преподал ей противоположное сему учение и научил неописуемости естества Божия. Ибо сказал ей:
