align="center">5
В мастерской было тихо и пахло так, словно вот-вот должна была начаться гроза. Особенно резким запах стал, когда на аккумуляторы машины Мерло старик-мастер подал заряд.
– Пойдем, покажу свою любовницу, – оживился Мерло, предлагая Колхаусу сесть в машину.
– Ничего не включайте, пока не закончится зарядка! – заворчал старый мастер.
Мерло и Колхаус вышли на улицу, уселись на старую рассохшуюся скамейку – два друга с факультета журналистики. Два друга из богом забытого города в самом конце бесконечного шоссе Бо-Роуз.
– Ты ведь тоже, кажется, уезжал в большой город? – спросил Мерло.
– Уезжал.
– Почему вернулся?
– Здесь тихо.
– А очки? У тебя что-то с глазами? Какая-то болезнь или просто слишком много пользовался нейронным модулятором?
– Я пользовался модулятором лишь однажды, и то выключенным. Правда, тогда я еще этого не знал.
– Как это?
– Понятия не имею. Просто включил, думал, что нейронное обеспечение установлено, и стал ждать, что появится…
– И? – если бы не усталость и депрессия, то Мерло почти готов был рассмеяться.
– Я увидел остров.
– Ты же сказал, что модулятор был выключен, – устало растерялся Мерло.
– Да.
– Как же тогда ты увидел остров?
– Не знаю. Просто увидел и все. Даже не остров, а что-то безграничное, но в то же время осязаемое. Как древние представляли мир, помнишь? Три слона на китах. На спинах слонов гигантская черепаха, а на ее панцире мир – океан, в центре которого остров. И на берегу острова сидит золотовласый мальчик с огромной старой книгой на коленях. «Интересная книга?» – спросил я. «Все книги интересные», – сказал он и начал листать страницы, пересказывая содержание. Я не понимал ни слова, но мои чувства обострились. Я словно проживал свое прошлое – чувствовал запахи, слышал звуки, боялся, радовался, любил, ненавидел. Это напоминало нейролингвистическое программирование. Я видел номера страниц и понимал, что это те или иные события моей жизни. Словно я прожил эти годы за пару минут. А потом мальчик замолчал. «А что дальше-то?» – спросил я. «Дальше я еще не прочитал», – сказал он и захлопнул книгу. И этот ребенок… Мы были на острове одни. Никого больше. И я вдруг понял, что это не мальчик вовсе, а Бог. Настоящий и единственный. Не знаю, сколько я так стоял там, в страхе и благоговении, но потом появился Харон и сказал, что нам пора. Я выгреб из карманов мелочь, расплатился, и он на своей лодке повез меня прочь от острова, который съежился, состарился, а мальчик-Бог превратился в дряхлого старика. Он стоял на берегу и протягивал ко мне морщинистую руку. «Как же мне одиноко! – гремел его скрипучий голос. – Как же мне одиноко…»
6
Колхаус замолчал. Молчал и Мерло. Лишь жужжали мухи, нарушая сонную неторопливость времени, поселившегося в этом крохотном городе.
– Так модулятор был подключен или нет? – наконец-то решился на вопрос Мерло.
– Нет, – уверено сказал
