При осаде этот двор, в котором могли поместиться жители всей округи, служил убежищем. В мирное время он был открыт для заезжих торговцев и крестьян из соседней деревни Оршвиллер, предлагавших господину кое-что из собственных запасов. В нем постоянно толпился замковый люд, сновали слуги, разгоняя кур, гусей и поросят, которым не хотелось сидеть в загонах.
Подняться по лестнице с высокими ступенями и пройти далее через подъемный мост, ворота со львами, сквозь череду различных дверей разрешалось далеко не всем. Если герцог позволял, охрана пропускала гостя в господскую часть замка, в главный двор с глубоким (62 м) колодцем, кстати, единственным в замке источником чистой воды. В следующем, внутреннем дворе имелся просторный погреб, где хранились овощи, зерно и другие продукты – отрезанный от мира во время осады, замок должен был обеспечивать себя самостоятельно. Между погребом и кухней находился 4-метровой глубины резервуар для сбора дождевой воды, которой поили господских лошадей, заодно используя ее для стирки, уборки и купания. Во дворец можно было попасть через проход во внутреннем дворе. Это не очень красивое, по современным меркам, зато прочное здание включало в себя покои герцогской семьи, несколько приемных и спален для гостей, коими нередко были трубадуры.
Окситанское слово trobador обозначает «изобретатель», или «тот, кто стремится к новому». Сегодня так могли бы назвать композитора, который вправе выбирать, петь ли ему самому или нанять для этого не слишком достойного дела исполнителя, или по-средневековому – жонглера.
Поэтическое состязание в честь прекрасной дамы
В сознании наших современников трубадуры ассоциируются с красивой песней, исполняемой в честь прекрасной дамы, одетой в платье с длинным шлейфом и остроконечный колпак. Средневековые иллюстраторы дополняют подобное представление слащавой картинкой, где певцы в узких штанах и длинноносых туфлях бродят по богато убранным залам с высокими потолками, шелковой драпировкой, витражами, гобеленами и окнами характерной стрельчатой формы. В действительности, появившись в XII веке, уже через столетие трубадуры как явление перестали существовать, не узнав о том, что такое готика. Колпаки, штаны-чулки, как и роскошные интерьеры, появились позже, но к тому времени о куртуазной культуре и ее создателях остались только воспоминания.
Их слушателями были владельцы высотных твердынь. Им приходилось выступать в мрачных тесных залах, при коптящих сальных свечах, стоя на каменном полу, в лучшем случае устланном соломой. Они носили не шелковое платье, а балахоны из грубого полотна, во время трапезы пользовались не серебром, а деревянными ложками и глиняными горшками, лишь мечтая о замковых пирах, где, впрочем, те же продукты подавались в такой же посуде, только в больших количествах. Иногда трубадуры распевали свои кансоны (от прованс. canso – «песня») в тавернах и крестьянских домах, заглушая музыкой урчание голодного желудка:
Мне
