белом микроавтобусе с табличкой «Служебный» у лобового стекла мы долго колесили по улицам Одессы. Молоденький водитель в белой рубашке с короткими рукавами уверенно и спокойно маневрировал в сплошных автомобильно-трамвайных заторах. Поэтому, расположившись на «галерке» в глубине прохладного салона мы успели еще о многом поговорить. Ведь от монастыря до поселка Котовского нужно было ехать через весь город.
Сан Саныч рассказал мне, что близко общается с Семеном Пуртевым, Молодязевым и еще несколькими нашими однокурсниками.
– Сначала почти все от меня отвернулись, – хитро улыбаясь, говорил он. – Подумали, что Батон «пулю» башкой поймал. Шарахнулись в разные стороны, как от прокаженного, но со временем пообвыкли. Взгляды и убеждения с годами гибкими становятся. А тот кто застрял в своей ватной категоричности, того и колбасит по сей день. Такие остаются один на один со своей желчью. Комплекс всеобиженности – специфика ментальности некоторых закостенелых индивидуумов. У подобных нытиков все вокруг виноваты. Типа весь мир против них ополчился. Вот и возомнили себя великими мучениками. Зато только они знают, как правильно надо жить. Вот только сами не живут так, как поучают других. Взять, к примеру, Дохода. Умный же мужик, а на поверку – олух Царя Небесного! Ну, если уж донесли тебе доброжелатели, что тебя предал ближний твой, так поговори с ним! «Перетри» тему, так сказать. Так нет! Сразу в позу! Никак не дойдет до Лёньки, в чем смысл жизни. Будто фамилию свою оправдывает – Недоходов. Может для этого и погоняло дали, как бы в противовес – глядишь когда-нибудь и дойдет. Приходил он ко мне ранней весной. Все на жизнь жаловался. Тебя не забыл помянуть. А ведь в череде его жизненных событий факт позорного исключение из школы – это всего лишь одно маленькое звено. А он все свои беды только к нему и сводит. Неразумно это, да и опасно. Можно в такое болото угодить, что и не выберешься. Вот его и тормознули по-взрослому. Так что твои кикиморы и гады – это еще не самый болезненный вариант. А ты, небось, знаешь, почему он на тебя окрысился?
– Знаю, – выдохнул я и почувствовал, как заныло под ложечкой.
Лицо стало мокрым от пота. Как будто я сижу на верхней лавке в парной, а какой-то шутник плеснул ушат воды на раскаленные камни и запер дверь.
– Конечно же, я виноват. Мне нужно было сразу с ним поговорить, – мой голос доносился как будто со стороны. – Я ж узнал об этой подставе пять лет назад, когда мы встречались с нашими. Сеня Пуртев мне все и рассказал. Я тогда здорово оправдывался. А нужно было сразу разыскать Дохода и все разрулить. Может, и не случилось бы всего этого.
– Отпускаются тебе грехи, – серьезно сказал Саечкин и положил руку на мое плечо. – Считай, что я принял твою исповедь.
А мне сразу стало легче. И было удивительно от того, что прощение хоть одним человеком, настолько освобождает душу от терзаний.
– Только не натягивай на себя лишнего, – посоветовал он. – Все, что произошло с Леонидом, касается каждого
