на склеенной георгиевской тарелке небольшой кусочек куриного филе. Чернуха поглядел на еду, проглотил слюну. Моисей Наумович полез, было, в карман за алюминевой вилкой, но Чернуха быстрым движением здоровой руки схватил филе и молниеносно отправил его в рот. Затем глотнул из бутылки пепси. Поморщился и поставил недопитую бутылку на поднос…
– Николай Васильевич, – мягко начал президент, решив, что светское вступление можно считать законченным. – Вы знаете, в каком положении государство. Русские люди голодают… Вы считаете меня извергом. Но рассудите сами, разве можно считать извергом президента, если в его тюрьме сидят только два политических заключенных. Смешно сказать! Но войдите в мое положение, если я вас отпущу, какая ответственность ляжет на мои плечи?! Вы же живой человек! Нет, у меня и в мыслях нет, что вы удерете. Но, как всякий живой человек, вы можете просто умереть. А, если о вас узнают в Петербурге, вас похитят или уничтожат… Вы понимаете мою мысль? Я с вами предельно откровенен. Разве не ясно?!
– Спасибо за угощение, товарищ президент, – мрачно глядя в пол, ответил Чернуха. – Но мне неприятно с вами разговаривать. По дороге сюда я заметил отсутствие Царь-пушки. Вы распродаете святые реликвии народа.
– Помилуйте, Николай Васильевич, пушка просто передвинута к Боровицким воротам. Она охраняет Кремль от террористов… Как вам такое в голову пришло! Вас сию минуту проводят к ней.
– Хорошо. Но все равно Алмазного фонда я вам не дам. – Чернуха поглядел прямо в глаза президента.
Моисей Наумович глаз не отвел.
– Вы думаете, мне нужны эти алмазы?! Мне ничего не нужно. Я знаю, о чем вы думаете… Вы думаете, этот еврей сделался Ивановым и теперь желает распродать всю Россию на корню. Но вы же знаете, почему меня выбрали. Разве раньше в Кремле сидели евреи? Так почему же, когда я пришел сюда, уже нечего было продавать? Почему, я вас спрашиваю?!
– Алмазов я вам не дам, – повторил Чернуха.
– Я не хочу продавать алмазы, я хочу взять под них заем и накормить народ. Я не могу уже видеть толпы голодных людей возле Кремля.
– Какого черта народ толпится на улицах с плакатами, вместо того, чтобы работать?!
– Что я вам могу на это возразить? Я не могу заставить их работать. Люди разучились работать и больше их не заставишь,
– И вы хотите продать сокровища России, чтобы накормить этих бездельников?!
– Николай Васильевич, вы же сами знаете, как я и наша группа экономистов пришла к власти. Сначала была перестройка, потом перестройка не получилась, и евреев стали бить, считая, что они и есть причина всех бед. Но в этом нет ничего нового, так было всегда. Потом решили, что без евреев не обойтись, надо дать им работать… Но сменить фамилии на русские, чтобы не обижать национальное достоинство русских… И теперь народ хочет, чтобы я накормил его…
– Я вам повторю еще сто раз, я не дам Алмазного фонда!
– Мне остается пригласить японских специалистов, они своими электронными приборами
