двигались они еще какое-то время. Определить, сколько им удалось пройти, не мог теперь ни тот, ни другой. И сколько прошло времени – тоже. Может, несколько минут, может, часов…
– Б…, где же этот ё…й верхний склад?! – выругался Конкин. Он отпустил шею Алексея и рухнул к его ногам. Перевернулся на спину, раскинув руки в стороны. – Все, я больше не могу!
Сапожников изможденно посмотрел на своего напарника, потом поднял лицо к светлому, молочному небу. Конкин видел, как беззвучно шевелились губы Алексея.
– Леша, прошу тебя, иди один, – сказал он тихо. – Тут, наверное, уже недалеко. Я полежу.
– Хорошо, – согласился Сапожников. – Только сначала поднимусь вон на тот пригорок, может, что и станет видно. Если замечу огни, вернусь за тобой, и тогда снова пойдем вместе.
Он дотронулся до плеча Федора, будто прощаясь. Тот слабо махнул рукой.
– Держи, – сказал Алексей, вынимая из кармана телогрейки затвердевший в камень брусок сала. – Если почувствуешь, что силы покидают тебя, жевни раз-другой.
Конкин взял сало, не споря, и тут же уронил руку в снег.
Через полминуты Алексей уже карабкался на какой-то пологий холм, на вершине которого темнела одинокая сосна. Под его локтями и коленями скрипел снег, даже не скрипел, а визжал насмешливо. И вдруг к этому звуку добавился еще один. Будто сам Господь подал сигнал несчастному, чтобы укрепить его силы. В ушах Алексея зазвучала музыка. Знакомая для него, легко узнаваемая – это было «Адажио» Альбинони.
«Откуда? – подумалось ему. – Неужели совсем рядом находится какое-то жилье, и там работает радио? Но откуда жилье, откуда радио? Что-то не то здесь. Галики, наверное…»
Загребая рыхлый снег окоченевшими руками, Алексей взобрался, наконец, на вершину холма и, стоя на коленях, как любимую девушку, обнял сосну. Прижался заиндевевшей щекой к ее долгожданной коре, и совсем не почувствовал шершавости. Потом поднял глаза и устремил их вдаль. Сонная равнина, безжизненная и бесконечная, простиралась вокруг. Повсюду, куда ни кинь взгляд, был однообразный ночной пейзаж – белесое пространство, утыканное стройными и корявыми силуэтами деревьев. И никаких огней.
И снова – еще с большей силой – в ушах Алексея зазвучала музыка.
И вдруг начал падать снег. Завихрялась, набирала скорость безжалостная метель. Новая. Очередная. Не вымышленная, не рожденная воспаленным сознанием, а самая реальная на этой планете.
«Все, это конец!» – подумал Алексей и повалился лицом в сугроб.
И тут же его подхватило земное притяжение, выдернуло из рыхлой толщи снега и поволокло куда-то вниз – к подножию холма, только с другой его стороны. Он успел подумать, что просто катится кубарем, не в силах распрямить тело и зацепиться за что-нибудь. «Будь, что будет!» – мелькнуло в его голове. Напоследок он услышал сухой треск ломающихся веток, почувствовал,
