едва лишь доставал головой до «потолка». «Потолок» же, как показалось Алексею в полумраке, сложен был из тонких бревен, которые сверху покрывали ветки потоньше – и так в несколько слоев крест-накрест.
Ощутив прилив тепла от раскалившейся печки, Сапожников понял и то, что тепло это с ошеломляющей скоростью тут же улетучивалось в зияющую над головой дыру. Тогда он собрал с пола те ветки и сучья, которые упали под его тяжестью, и попытался заделать прореху. Нужно было, во что бы то ни стало восстановить крышу над головой. Провозившись минут двадцать, он остался доволен достигнутым результатом, и уставший присел к столу. И только теперь ощутил невероятный голод.
Конкин тем временем отогрелся, лежа спиной к печке, и начал подавать признаки жизни. Он пошевелился, перевернулся на спину, чуть ли не касаясь локтем раскаленного железного каркаса, и стал косить глазом на отсветы огня, плясавшие по стенам землянки.
– Где я? – вдруг спросил он.
Сапожников повернул голову. Смолчал, наблюдая.
– Кто здесь? – выдавил из себя второй вопрос Конкин.
– Это я, Федя, – ответил Алексей. – Сапожников. Ты – как?
– Паршиво, – сказал Зебра. – Нога болит, сука, спасу нет! Слышь, Сапожников, ты спроси у ребят с верхнего склада, может, у них какой фельдшер имеется. Надо что-то делать… а то ведь загнусь я.
Сапожников молчал.
– Ну, Сапог, ты где? – приподнял голову Конкин. – Спроси.
– Мы не на складе, Федя, – ответил Алексей.
– А где?
– Мы не дошли. Заблудились.
– В натуре? Не свисти!
– В натуре, – ответил Алексей.
Конкин приподнялся на локте, осмотрел землянку, слабо освещенную одинокой свечой и отсветами огня, что выбивались из щели между корпусом печки и заслонкой.
– А это что за деревянное зодчество? – спросил он, совершенно неожиданно проявляя не только проблески интеллекта, но и чувство юмора.
– Это, Федя, какая-то землянка, – пояснил Алексей. – Скорее всего, заброшенный охотничий домик, если вообще эту яму можно домиком назвать. Когда рассветет – посмотрим. Наверное, скоро уже.
– А как мы здесь оказались?
– Я провалился через крышу, когда дорогу высматривал, а потом тебя притащил. Ты без сознания был, Федя. Я думал, замерз. Однако нет, слава богу, отогрелся.
Конкин приложил усилие и сел на полу. Он еще раз, более внимательно, огляделся.
– И тут были спички? – спросил с каким-то подавленным удивлением.
– Да, лежали на столе. Будто кто-то специально для нас оставил. Но их совсем немного, всего штук двадцать на ощупь.
Зебра помолчал. Он опустил голову, ощупывая пол под собой и что-то припоминая.
– Слышь,
