разлепив глаз, Алик бормотал весёлые двустишья:
Ты ужасно соблазнительна –
Осязательно и зрительно!..
Как любила она эти «утренние двустишки»! Как вообще любила она его ищущий одобрения взгляд! Скажет каламбур, и первым делом поворачивается к ней – по-мальчишески наивные глаза словно спрашивают: «Ты поняла? Тебе понравилось?» Она всегда первой схватывала его шутки, всегда первой смеялась. И в эти минуты так любила его!
Когда Боря Мазер укатил за кордон и Александр стал владельцем и директором фирмы, а Лида к тому времени не работала уже в своём КБ, она охотно взялась помогать мужу. И оказалась отличным секретарём. Вела всю деловую переписку, печатала документы, ходила по инстанциям. И, конечно, была в курсе всех дел Александра. Тогда и он изменил своему обычному правилу, стал с ней всем делиться и во всём советоваться. И понял, что жена – лучший друг и единомышленник. Этот год стал для них прекрасным возвращением в молодость. Понимание, сочувствие, нежность… ведь было же это, было совсем недавно! А потом появился шеф, его племянник, вся их команда, помощь Лидии стала не нужна.
– Ну и хорошо, – сказал тогда Алик. – Ты такой груз тащила на себе, отдыхай.
Он всё ещё по инерции рассказывал ей о делах: сначала восторженно, потом с ироничным недоумением, незаметно ирония исчезла, а недоумение перешло в горечь и обиду. И вновь он замкнулся: рассказывал факты, но молчал о чувствах. И неожиданные вспышки гнева возобновились. Всё чаще и чаще виновницей всего плохого необъяснимым образом становилась она, Лидия. От этого сжимались душа и сердце, опускались руки, наваливалась безысходность, которую женщина ощущала, как сильную физическую усталость и приближение старости. Однажды в такой момент она и сказала тихо, скорее самой себе:
– Устала…
И Алик ответил зло, жестоко:
– Чего ты хнычешь? Другие ещё и за детьми ходят!..
Закружилась голова. Лидия ушла в ванную, открутила кран, стала стирать – машинально, не понимая, что делает, руки работали сами. А губы повторяли:
– Как он мог… Как он мог…
Так ударить, по самому больному, специально…
Наверное, эта фраза стала последней каплей из опрокинутой чаши… Чего? Скорее всего надежды – надежды на возвращение светлых времён. Потому что как раз на следующий день Лидия и встретила – во второй раз, – того, другого мужчину. Сашу…
Сказав свою обидную фразу да так и не поняв, как больно сделал ей, Александр вечером отбыл в командировку. В последнее время он стал часто уезжать – на три, четыре дня, иногда на неделю. Лидия плохо спала ночь, рано встала, начала убирать квартиру. Завтракать не хотелось, но часов в одиннадцать она подумала: «Пойду выпью кофейку». И пошла в своё любимое кафе «Сюрприз» – рядом, за углом.
Когда Карамышевы переселились в новую квартиру, кафе уже существовало. Здесь музыка играла приглушённо, над каждым столиком горели приятные, в зелёных абажурах светильники, кофе
