все может оказаться намного хуже, чем сообщил врач.
Это плохо. Не хотелось бы лишиться столь грозной тени за нашими спинами.
– Ты позвал нас встретиться со своим партнером, Гаррет, – сказал Барат.
– Позвал, надеясь, что у него будет доступ к вашему сознанию. Самое ценное его качество – умение находить вещи, которые вы знаете, но о которых не догадываетесь, и выявлять связи между ними. Но в этих сеточках вы могли с тем же успехом не приходить.
Кивенс встревожилась. Даже испугалась.
Она что, всерьез думала, что мы ничего не знаем?
Да. Так и есть. Я постарался, чтобы никто не заметил.
Зря я об этом сказал.
Несмотря на возраст, я по-прежнему часто сначала говорю, а потом думаю.
Я не ждал, что кто-то избавится от защиты. Хотел, чтобы их мысли обратились к тем секретам, которые они действительно хотели сохранить. Старые Кости сможет снять эти мысли с поверхности их сознаний. Однако Барат начал выпутывать из волос столь красиво вплетенную в них сеточку.
Старые Кости легко коснулся меня, одобряя мою тактику, подкидывая предположения, а потом заметил:
Этот человек смертельно серьезно относится к данному делу.
Обычно сообщения Покойника не богаты интонациями. Это было исключением.
– У Констанции есть соображения, кем могут оказаться Операторы? – спросил я Барата.
Альгарда удивился. Должно быть, ему в голову приходил тот же вопрос.
Теперь, когда он снял сеточку, я мог не продолжать.
Кивенс тоже потянулась к волосам.
Гаррет, ну ты и дипломат. Взгляни на это. Люди, живущие в глубинах океана секретов, идут на столь решительный шаг из-за гибели женщины, которую они все любили.
Я не выдам доверенных мне тайн, даже тебе. И тебе, Паленая. Сплетничайте и стройте догадки, сколько влезет. Я не скажу ни да, ни нет.
Они тоже его услышали.
– У меня сложилось впечатление, что у нее есть кто-то на уме, но она хочет проверить свои подозрения, прежде чем говорить что-либо, – сказал я Барату.
Тара Чейн попыталась снять свою сеточку. Проблем с этим не возникло. Сеточка оказалась вплетена в парик и шиньоны. От которых она избавляться совсем не хотела.
Тут имело место откровенное тщеславие. Или не только оно – под париком скрывалась лысина.
Барат немного расслабился.
– Мне она ничего не сказала, но, думаю, ты прав.
У него самого есть легкие подозрения по поводу его друга Киоги и некоего Костемола.
Киогу из списка подозреваемых можно было исключить. Сторнс уже наполовину снял свою сеточку.
Этот сосуд пуст, – сообщил мне Старые Кости. – Почти в прямом смысле. В его голове крутится только навязчивая тревога о безопасности его детей.
– Во множественном числе? – Я слышал лишь об одном.
Их несколько. Ты уже встречал двоих, они
