Львовны, Эмма получила возможность распоряжаться имуществом. И однажды поехала на квартиру покойной матери. Вошла в комнату, где прошло детство, и не почувствовала ничего, кроме жуткого дискомфорта. Неужели она была счастлива в этих темных, завешанных картинами и застеленных коврами помещениях? Хрустальные люстры, антикварные шкафы, раритетное пианино, на котором никто никогда не играл… Эмма просто задохнулась здесь и быстро вышла на лестничную клетку.
Но вещи матери следовало разобрать, и Эмма вернулась, стала перебирать бумаги, удивляясь тому, что не испытывает никаких эмоций.
В одном из ящиков нашлось заверенное нотариусом завещание. Так Эмма узнала, что она очень обеспеченная женщина. Анна Львовна владела тремя квартирами, расположенными в центре Москвы. Недвижимость вместе со всем остальным имуществом принадлежала по завещанию ее дочери, но… та не могла вложить деньги в дело мужа. Вот открыть свое собственное – сколько угодно. При завещании было письмо от Анны Львовны: «Дорогая Эмма. Я не доверяю Антону Поспелову. Думается, он волк в овечьей шкуре. Поэтому ты не должна помогать оборванцу деньгами. Если он хочет стать бизнесменом, пусть зарабатывает сам или оформляет фирму на тебя. Надеюсь, ты послушаешь моего совета и выполнишь последнюю материнскую волю».
Эмма разорвала послание. Значит, Антон говорил правду – у него с тещей не было взаимопонимания. Но молодая женщина знала, что супруг любит ее, и не собиралась идти на поводу матери.
В общем, никаких положительных эмоций при разборе бумаг Эмма не испытала. Но потом, уже поздним вечером, ей попалась на глаза фотокарточка: две симпатичные девушки, обнявшись, стоят перед объективом, их легко можно принять за сестер. Стройные фигуры в одинаковых светлых платьях, длинные волосы развевает ветер, голубые глаза сияют огнем… Фоном служит бескрайнее синее море, сливающееся на горизонте с таким же бесконечным небом.
Эмма перевернула карточку и прочла на обороте: «Соня и Эмма. Пелоппонесус».
Когда за ней заехал Антон, она ему сказала:
– Милый, я хочу поехать в Грецию.
– Зачем? – изумился Антон.
– Думаю, мне там будет хорошо, – протянула Эмма. – И… вдруг ко мне вернется память?
Антон с жалостью посмотрел на жену:
– Конечно, как пожелаешь.
– А еще… Мне кажется, что прах Сони надо захоронить на родине, – неожиданно заявила Эмма.
Поспелов покачал головой.
– Урна уже в нише московского колумбария.
– Ее можно достать, – не дрогнула Эмма.
– Зачем? – поразился Антон.
– Я убила лучшую подругу, – прошептала несчастная, – надо упокоить ее как положено. Наверное, София хотела бы лежать рядом с мамой. Решено, отвезу ее прах в Грецию.
– Очень трудно получить разрешение на перемещение останков, – попытался сопротивляться муж, – придется обойти кучу инстанций…
– Нет, – перебила его супруга, – я
