поющих в день осенний рыбок.1962
«Может, чёт – а может, нечет…»
Может, чёт – а может, нечет,
Может, плакать – может, нет.
Может, утро – может, вечер.
Может, темень – может, свет.
Может, дальний голос вьюги,
Может, тихий волчий вой.
Может, губы – может, угли.
Может, сторож – может, вор.
Может, я тебя бросаю,
Может, я тебя ловлю.
Может, я тебя спасаю,
Может, я тебя гублю.
1962
Михайловское
И не видать в окне Россию,
Всю погружённую во мглу,
И только пёрышком гусиным
Скрипит сверчок в своём углу.
И льются нянюшкины песни,
Как будто слёзы по щеке,
И драгоценных женщин перстни
Горят на пушкинской руке.
И на одной из стен лачужки
В глухом неведомом краю
Тень стихотворца тенью кружки
Пьёт участь горькую свою.
1962
«Ах, Пушкин, Пушкин, милый Пушкин…»
Ах, Пушкин, Пушкин,
милый Пушкин,
Чего пустой бульвар стеречь?
Приди ко мне, погрейся пуншем —
Гранитный плащ не греет плеч.
Всё те же снеги, те же сани,
Идалии и Натали,
И только няни,
бедной няни
Твои друзья не сберегли.
Каких я вин заморских не пил,
Каких не нашивал оков —
Стучит,
стучит мне в сердце пепел
Твоих златых черновиков.
1962
Поэты
Л. И. Давыдычеву
Поэты погибают не от пуль,
Поэтов сокрушают не наветы:
Сам по себе мучителен их путь,
Самих себя не берегут поэты.
Расширены глаза, как у детей.
Попробуй жить
и не растратить крови,
Переживая тысячи смертей
И чьих-то
несложившихся любовей!
Да, чистой кровью пишутся стихи,
Да, вечно
словотворчество людское,
И с красной начинается строки,
И красной завершается строкою.
1962
Костёр
Как истинно талантливый актёр,
Чьим мастерством
нельзя не восхищаться,
Всю ночь горел
в глухой тайге костёр,
Не уставая перевоплощаться.
И ярок был его короткий век,
И смерть его была
как роль живая,
В которой умирает человек,
Багровую рубаху разрывая.
1962
Белый лист
Виктору Болотову
О, белый лист, поэту ты претишь,
Так белый флаг немыслим для солдата.
Так белой ночи давящая
