просто великолепен, – завороженно прошептал я. Говорить здесь в полный голос казалось мне святотатством. – Я хочу сделать жертвоприношение.
Незнакомец мягко улыбнулся.
– Мы здесь не приносим никаких жертв. В посвященные им праздники мы одариваем их пшеничной мукой, которую замешиваем на меде, и совершаем возлияния из молока, меда и воды. Вот и все. И еще в их честь возжигаем благовония. Это не те божества, что любят кровь жертвенных животных, а мы здесь служим во славу муз.
– Ты жрец? – спросил я.
Он чуть склонил голову.
– Меня зовут Агафон, я Верховный жрец Храма муз. Ты что-нибудь знаешь про них?
– Совсем немного. Они не очень известны в Риме.
– Тогда позволь мне рассказать.
После этих слов он повел меня к первой статуе, что стояла справа от входной двери. Пока мы шли, он рассказывал, вернее, напевно повествовал, называя имена, символы, атрибуты и характерные особенности каждой. Музы не слишком отличались друг от друга лицами, фигурами или одеждой, так что были больше известны по своим характерным чертам, символам и атрибутам.
– Вот Клио, муза истории. Ее символы и атрибуты – труба героя и клепсидра[34]. Это Эвтерпа, муза флейты, и ты можешь увидеть в ее руках этот инструмент. А вот и Талия, муза комедии, ее символ – маска комедианта. Мельпомена, муза трагедии. Ее атрибуты – трагическая маска и палица Геркулеса. Терпсихора, она покровительствует танцу, ее символ – кифара. А это Эрато, муза любовной лирики; это единственная из муз, у кого нет ни символа, ни атрибутов, ни особой позы. Полигимния, муза героических гимнов, но также покровительница мимов; она прикасается пальцем к губам, словно призывая нас остановиться и задуматься о высоком. Урания, в ее руках астрономия, ее атрибуты – карта небесного свода и звездного неба и компас. И, наконец, самая великая из всех – Каллиопа. Муза эпической поэзии и красноречия, у нее в руках стило и таблицы для письма.
Все музы были изображены стоящими, за исключением Клио и Урании. До того дня я никогда не обращал на них того внимания, которого они заслуживали, поскольку моя жизнь проходила в основном во времена гражданской войны и вооруженных столкновений, не слишком подходящие для занятий изящными искусствами. Но этот рассказ я помню до сих пор, и когда ноги случайно приводят меня к их храму поблизости от Цирка Фламиния, я не упускаю возможности добавить благовоний в курильницы перед их статуями.
Я поблагодарил жреца, выразив ему свою глубокую признательность за эту исчерпывающую лекцию. Наша встреча была совершенно случайной, но я почему-то был уверен, что не забуду ее до конца своих дней. Когда я уходил из храма, мне даже показалось странным, что вне его стен все оставалось точно таким же, каким я его оставил. Через несколько минут Юлия и Амфитрион вышли из Библиотеки, и моя невеста кинула на меня удивленный и немного странноватый взгляд.
– Ты что, пьян? – спросила
Клепсидра – водяные часы.
