выводов. Во-первых, у меня уже не было сомнений в том, что обыска здесь не производили. Вещи, которые хранились в шкафах и стеллаже, лежали в естественных после падения мебели местах. Во-вторых, я не нашел следов борьбы и насилия: ни крови, ни рваной одежды, ни орудий убийства. И в-третьих: из комнаты исчезли, помимо долларов, только те вещи, которые представляли ценность лишь для Анны, – ее оба паспорта, сумочка с дорожным набором косметики, два чемодана из светло-коричневой кожи и, кажется, что-то из нательного белья.
Я присел у камина, достал из холодных углей базу радиотелефона с оборванными проводами и сдул с его корпуса пепел. Похоже, телефон уцелел, несмотря на грубое с ним обращение. Зубами я оголил концы проводов, скрутил их и подсоединил к розетке телефонной линии. Аппарат радостно отозвался протяжным гудком.
Я перемотал кассету записи сообщений и нажал кнопку «Воспроизведение».
– «Анюта, меня встретит Влад, но, если у тебя есть желание, можешь подъехать во Внуково…»
Это я звонил Анне три дня назад перед тем, как вылететь в Москву. Анна встретила меня вместе с Владом, и мы сразу поехали к ней. Слушаем дальше.
Низкий мужской голос:
– «Я по поводу покупки коттеджа. Если у вас есть что предложить в пределах ста пятидесяти тысяч долларов, то позвоните Игорю Вячеславовичу по телефону…»
И последнее сообщение. Опять мужской голос. Сильный акцент:
– «Я советую вам немедленно отказаться от ваших планов в отношении покупки земли и всяких деловых связей с земельным департаментом Эквадора. Считайте это предупреждение последним. В противном случае нам придется применить к вам жестокие меры». – Щелчок. Тишина.
Я перемотал кассету и прослушал голос с акцентом еще раз. Вот так дела! Значит, Анне угрожали! Когда же это было? Почему она тотчас не позвонила Владу на мобильный? Что произошло потом?
От накативших на меня, как снежный ком, вопросов даже разболелась голова. Я представил, как Анна возвращается домой, заходит в комнату, видит обрушенную на пол мебель, и ее глаза быстро наполняются ужасом. Она кидается к телефону, чтобы позвонить в милицию или Владу, и нечаянно включает воспроизведение сообщений. Она слушает голос с акцентом, хватает телефон и, оборвав провода, со злостью швыряет его в камин. Потом начинает лихорадочно собирать вещи, открывает тайник и выгребает все пачки долларов в пустой чемодан. А потом – аэропорт, билет на любой ближайший рейс и долгий полет куда-то далеко-далеко…
Я не мог понять, почему угрожали только ей? Потому что в гостиничном номере, где остановился Влад, не было телефона? А когда ее выследили? Когда она оставила нас с Владом и вышла из посольства? Или когда она вышла из дверей представительства «Эквадор-терра»? Но ведь это еще не доказательство того, что она собиралась покупать землю! Мало ли по какой причине она заходила в кабинет дилера!
Я не мог ответить ни на один вопрос уверенно. Но меня волновала
