хорошо относились ко мне просто потому, что я была способной ученицей. Да и как они могли за всеми уследить? В одной нашей параллели было шесть классов, в каждом из которых минимум по двадцать пять, а то и по тридцать детей. Я старалась держать всё в себе, избегая лишних расспросов. Было страшно, что все узнают, какая я плохая. Ведь хороших детей не бьют, не обзывают дома, у них трезвые родители. А мы ещё жили с алкоголиком, которого мать выгнала, лишь когда я была уже в десятом классе.
Да, сестра училась в той же школе, окончила её на три года раньше. Я старалась избегать встреч с ней в школьных коридорах – обычно это сопровождалось публичным унижением и демонстрацией моего подчинённого положения. Она постоянно меня контролировала, делала замечания. Даже потянуться я не могла так, как хотелось.
Перед переходом в гимназический класс я провела почти три месяца в деревне. Самый трудный период, который пережила там за всё детство. Подробнее расскажу о нём в главе, посвящённой Кривому Озеру. И это сказалось на здоровье. Придя первого сентября в восьмой класс, я попала в новый коллектив и снова испытала сильнейший стресс. В октябре начала болеть. Меня на месяц поместили в детский диагностический центр для полного обследования. Обнаружился целый букет болезней, большая часть которых возникла из-за стресса.
В первый вечер шла по коридору, когда ко мне обратился ребёнок лет девяти и спросил:
– Ты мальчик или девочка?
Я была в джинсах, серой толстовке, волосы короткие. Болезненная, усталая, расстроенная. Определить действительно было трудно. Грустно улыбнулась и ответила:
– Я девочка.
Меня поселили в двухместной палате с хорошей соседкой, у которой был маленький сын. Мы много и интересно разговаривали о жизни.
Мать приходила почти каждый день, приносила вкусности, баловала.
Во время одной из процедур я садилась перед зеркалом, в течение нескольких минут держала, кажется, ультразвуковой прибор у щитовидной железы. С каждым днем замечала, что становлюсь красивее, здоровее, румянее. Никто больше не сомневался в том, что я девочка. За мной даже начал ухаживать мальчик из палаты напротив. Это было по-детски наивно и очень мило.
В больнице было настолько хорошо, что когда нас отпустили на ноябрьские праздники, возвращаться домой не хотелось. И я осталась. Тишина, спокойствие. Только несколько детей, с которыми я общалась, и медперсонал. Все были добрыми, отзывчивыми. Там вообще был очень хороший коллектив. И только сегодня понимаю, что произошло. Ребёнок не хочет возвращаться домой из больницы…
Мать винила во всём сестру.
Новогодняя фотография, сделанная после возвращения из больницы
Когда вернулась в школу, Алсу из «великолепной пятёрки» встречала меня радостными объятиями. Помню, она подбежала ко мне в столовой, обняла крепко-крепко. Было трудно поверить, что в школе меня так радостно встречают, что это не ошибка.
